У матушки настроение то же резко улучшилось, она даже сменила
платье, разбавив черные траурные тона. Княгиня подтвердила слова
нянюшки и дала прочитать письмо императора с приглашением во
дворец. Само письмо было написано неведомой рукой. А вот подпись
была самоличной, матушка императорскую руку знала.
Как говорится по умолчанию, никаких разговоров на данную тему до
визита к императору никто не вел, но весь обед мне в голову лезла
одна упорная мысль, зачем семье из пяти человек такие жилищные
условия, огромный трехэтажный дом в центре Петербурга, никаких
тетушек и дядюшек с нами не проживало, просто из-за их
отсутствия.
У родителей не было родных братьев и сестер, а матушка
вообще была рано осталась круглой сиротой, у неё даже не было
дядюшек и тетушек и только благодаря заботам своей крестной, она
попала в круг внимания императрицы Екатерины Великой и была
определена в Смольный институт. Престарелая императрица еще успела
сосватать своей подопечной блестящего жениха, моего будущего
родителя, за которого она и вышла замуж через которое время после
восшествия на престол Александра Павловича.
Император Павел считал матушку недостаточно знатной для такого
жениха и горел желанием женить его по своему усмотрению. Но нашла
коса на камень, родитель отсидел даже месяц в Петропавловской
крепости, но императорской воле не покорился и уехал служить из
столицы в далекий Оренбург.
Новый Самодержец Всероссийский молодого ссыльного гвардейца
сразу же вернул назад и разрешил жениться по своему усмотрению.
Родитель был очень благодарен за это императору Александру и
преданно служил ему. Как он сумел врюхаться в эти декабристские
дела мне было непонятно. Хотя конечно версия у меня появилась, но
только версия, подтвердить или опровергнуть её мог только он
сам.
После произошедшего симбиоза, вернее не симбиоза, а конфлюэнции
— слияния двух моих сущностей в одну, всё, что было до момента
моего «выныривания» из темноты, это было простое знание. Оно даже у
меня особых эмоций не вызывало.
Вот есть, например, история про Кира Великого, нравится она мне
и что с того? Я же не убиваюсь из-за его жизненных перипетий и
слезы горькие не лью. Так и две мои жизни до того, в частности мой
родитель князь Новосильский, которого я никогда живьём не видел.
«Вынырнул» бы я в другом месте, пусть даже и в теле молодого князя,
но рядом бы не было моей семьи, нянюшки и прочих, скорее всего и о
них бы осталось только такое же воспоминание, как о двадцать первом
веке - ни имен, ни фамилий.