– Ну да, ну да, и овсянку по утрам тоже есть не заставят.
Конечно. Иди уже.
Она проследила, как я собираю свою коллекцию в охапку, и
взглядом проводила до двери в спальню. Продолжать играть там уже
было не интересно, так что я аккуратно расставил машинки на полке у
стола и забрался в кровать. Из света оставил только ночник. Не то,
что бы я боялся темноты, просто предпочитал оставаться во всеоружии
даже ночью. Заодно проверил и пистолет под подушкой. Пулек в обойме
полно, одна в патроннике, так что всем монстрам и чудищам я готов
был дать отпор в случае необходимости.
Стоило мне расслабиться, как послышались голоса с первого этажа.
Прямо под моей комнатой находилась гостиная, где разгорался бурный
спор между отцом и таинственным Павлом Алексеевичем. Пока я слышал
лишь гул отцовского баритона и ни одного слова разобрать не мог, но
было ясно, что он раздражён. Потом появился и натужный хрип Павла
Алексеевича.
Я закрылся одеялом с головой, чтобы ничего не слышать, но голоса
становились всё громче, и меня это пугало. Перед глазами всплывали
фигура ночного гостя и чернота под его капюшоном. Уже казалось, что
это никакой не человек. В лучшем случае инопланетянин с
какого-нибудь Марса. Там же нашли руины подземного города, я слышал
в какой-то передаче об этом, а вот и их обитатель пожаловал ко мне
домой. Или, что ещё хуже, это тот самый монстр, что жил одно время
у меня под кроватью и каждую ночь пытался меня съесть. А теперь он
договаривается с отцом, чтобы тот не мешал. Такая версия казалась
мне самой правдоподобной.
Внезапно что-то грохнуло, заставив меня всем телом вздрогнуть, и
следом проревел надрывный хрип:
– Да какого чёрта, Женя? Ты же понимаешь, что на кону! Так
нельзя! Это будет конец всему! И, само собой, никто тебе не
позволит запустить эту технологию!
– А сам ты понимаешь, о чём меня просишь? Ты вообще думал, когда
сюда шёл, что это самый худший вариант из всех? – ещё громче
отвечал ему отец.
– Это единственный вариант! Либо он один, либо…
– Что? Либо что? Убьёшь нас всех? Тебе правда настолько плевать
на людей, что ты готов ради этих скотов пойти на преступление?
– Это система! И если она рухнет, погибнут миллионы! Вот на что
мне не плевать. А один человек – это меньшая жертва. Даже четыре
человека – это не так страшно.