И капал на мозг.
Ситуацию облегчить могло отключение контура гравитации корабля,
но Макар даже представить не мог себе хрупкую Нэрис повисшую между
полом каюты и потолком. Это их тренируют годами, а что делать ей? И
приказа не отдавал. Хотя все понимали, в чем дело и выразительно в
спину молчали.
Она — его слабость. Та самая, что не может позволить себе
капитан и инспектор Аверин. Он сам все решит, он справится с
ситуацией. Его много лет обучали подобному. Будет трудно, он
справится. Но…
Прости, солнышко, придется побыть тебе как-то одной.
Каждое утро он приносил ей цветок, под дружеским, всепонимающим
взглядом Гесса похищая его из дендрария. У него было ровно
пятнадцать минут на отдых во время смены вахт, и тратил их капитан
совершенно бездарно. Он как мальчишка сбегал, отключив все датчики
наблюдения, бесшумно проскальзывая в дверь ее каюты, водружал свой
трофей в специальный сосуд, садился рядом на стол и тихонечко
любовался свой спящей почти-что-женой.
Прости, милая, он может быть рядом только лишь эти минуты.
Именно так и живут капитаны. И подглядывать втихаря за неспешной
жизнью в семейных апартаментах Авериных он тоже украдкой себе
позволял. В тайне от всех.
И что с этим со всем теперь делать?
Он — убогий осел, допустивший подобную ситуацию. Когда для всего
экипажа (кроме Гесса, конечно) появление никому не знакомой, но уже
неприятной “девицы” стало проблемой. И причины он не понимал. Еще
доктор, прессующий издевательскими докладными о состоянии “этой
лиглянки” и настаивающий на принудительном погружении ее в стазис.
За одну только эту идею Аверин готов был свернуть ему шею.
Прости, дорогая, что втянул тебя в этот космический ад.
Он осторожно погладил шершавый затылок мирно свернувшейся
калачиком у него на коленях жены и вздохнул.
Тихо прошелестел личный вызов от Гесса. Отвечать не хотелось, но
капитан знал, — это срочно. Сегодня вообще нет и не может быть
пустых сообщений.
— Как она? — первый тихий вопрос и Макар ощутил укол ревности. И
сразу же следом печальное: — Срезонировала…
— Боюсь, что да, — вынужден был он признать. — Отключилась, но
сейчас уже спит. Что там у нас по отсекам?
— Выпускай ее, Мак, — проигнорировав прямой вопрос, Гесс явил
просто неслыханную для себя прямолинейность. — Боюсь, что иначе
никак не решить эту проблему. Трезво подумай: даже если мы выйдем в
прыжок на ближайшую станцию, от нее до системы Шедара лететь своим
ходом декаду. Это минимум.