Она всегда громко
разговаривала сама с собой: “котлетки у нас сегодня нежнейшие,
Светик” или “Необходимо с раннего утра начать ходьбу, ведь сон
приходит именно от усталости”. И ее совсем не беспокоили эти
громкие разговоры, к которым привыкли и соседи, и ее
немногочисленные подруги.
Светлана заснула успокоившись,
представляя, как белый бутон распахивает свое желтое нутро. Она
улыбалась и, засыпая,
повторяла себе: «вот видишь,
зацвел, зацвел».
Но, утром она не проснулась.
Вернее, проснулась… но совсем не там, где ожидала.
Чей-то визгливый голос
подгонял кого-то. И у Светланы возникло ощущение, что именно ее. Но
такого в ее жизни не было никогда, даже в школьные и студенческие
годы. Самоорганизация ее была на таком высоком уровне, что пугала
маму.
— Александра, ты меня не
слышишь, или притворяешься? – теперь голос стал еще ближе, и
Светлане даже показалось, что если она откроет глаза, то увидит
стоящую над собой хозяйку этого отвратительного
фальцета.
— Девка, поди, до утра книги
свои читала. Никак не поймет, что все написанное ее матушка и
нянька знают куда лучше, – другой голос. Более мягкий, и к тому же
очень зрелый. Его хозяйке лет семьдесят, не меньше.
— В книгах есть тайна, а в
ваших пустых понуканиях, Дарья, один укор, - третий голос был
размеренный, и Светлана даже представила себе, как могла бы
выглядеть его хозяйка: женщина чуть младше ее, ухоженная,
терпеливая. Наверное, преподаватель. Нет, не воспитатель, а именно
преподаватель. Так разговаривают с учениками старших классов или
студентами.
— Саша-а, - первый визжащий
голос прямо над ухом дал понять, что теперь Светлана точно не спит.
Она почувствовала запах давно забытых духов «Ландыш» и дуновение
ветерка над ухом.
— Прекрасное утро за окном,
дитя мое, - голос «преподавателя» прозвучал одновременно с
моментом, когда она открыла глаза.
Довольно просторная комната с
белыми потолками и стенами, ровные рамки из молдингов - планок на
стенах, большая картина с закатным солнцем над горами.
Светлана повернула голову и,
сев в незнакомой кровати, открыла рот: перед ней стояли три
незнакомые женщины.
— Александра, не делай вид,
что тебя ударили пыльным мешком и ты потеряла память. Мне
достаточно твоего батюшки-проходимца, от брака с которым
отговаривала матушка. Но мой батюшка, в свою очередь, тоже был
проходимцем и поэтому решил, что его дочь будет жить в веселье. В
итоге только глаз дергается, - тонкая и высокая, как указка,
женщина лет сорока – сорока пяти говорила со Светланой так, словно
имела на это право.