– Приведи кого-нибудь другого, да помоложе.
Ирина стояла у входа в подземную тюрьму, над грудой мертвых тел.
Тюремный надзиратель поспешил выполнить приказ.
Воздух дышал сыростью, но королева не зябла. Ей было тепло в добротной шубе. Пальцы королевы скользнули по серебристо-серому меху, почуяли сердца волков, отдавших свои шкуры. Мех и теперь еще искрил, будто волки продолжали сопротивляться воздействию магии.
Хотя Ирина по-прежнему ощущала биение магии в крови, всякий раз после сеанса колдовства она была опустошена и обессилена. Ее сердце неумолимо изнашивалось, и боли в груди не на шутку пугали королеву Рэйвенспира.
– Вот, ваше величество.
Тюремщик выбрался из подземелья, толкнул вперед тощую девчонку лет семнадцати-восемнадцати. Грязные патлы спадали девчонке на костлявые плечи, глаза были мутны, а взгляд – бессмыслен. Еще один толчок в спину – и юная узница предстала перед королевой.
Ирина приподняла лицо замарашки, вгляделась в него при свете закатного солнца.
– Сколько тебе лет?
– Восемнадцать.
– За какое преступление ты попала в тюрьму?
– Я была голодна.
В голосе девчонки слышался вызов.
Длинные ярко-алые ногти Ирины вонзились в чумазую щеку.
– Испытывать голод законы не запрещают. Пока. Придется повторить вопрос. Итак, за какое преступление ты попала в тюрьму?
– Я воровала еду, – прошептала девушка.
– У кого?
Девушка громко сглотнула, но не ответила.
Королева снова прошлась ногтями по ее щеке. Теперь на коже остались четыре вмятины в форме полумесяцев. Их медленно заполняла кровь.
– Отвечай.
– Я воровала с кухни моего господина. Я была прислугой в доме семейства Ранульф, – произнесла девушка дрожащим голосом.
Ирина отняла ногти от ее щеки, покатала между пальцев капельку крови.
– Неблагодарная тварь. Если ты воруешь у преданного мне дворянина, значит, ты воруешь у меня самой. – Королева подалась ближе к девушке, выдохнула ей прямо в ухо: – Знаешь ли ты, как я поступаю со слугами, предающими своих господ и благодетелей?
Девушка затряслась всем телом, ее колени подогнулись, но тюремщик подоспел вовремя и не дал ей упасть.