Отец сел. Я еще выждал на всякий случай пару мгновений, а то
мало ли вдруг еще какие-то церемонии положены, и только после того,
как отец стал есть, сам набросился на еду. С удовольствием налегал
на пирог с картошкой и мясом.
Роджер же, посерев лицом, к еде не притронулся. Сидел как на
иголках, то и дело косясь на отца.
Я же не торопил события, давая им развиваться естественным
ходом.
– Эрик, у нас с тобой был важный разговор, относительно сэра
Роджера. Я жду твоего слова, – как бы невзначай напомнил мне
отец.
Я деловито кивнул. Быстро прокручивая в голове тот или иной
вариант развития событий.
– Да, – осторожно согласился я, ступая по лезвию ножа. – Мы до
твоего прихода обсудили уже этот момент с сэром Роджером. И сэр
Роджер считает, что это вздор.
– Вздор? – удивился отец.
– Да, вздор! Это неприемлемо! – дрожащим голосом подтвердил
Роджер.
Отец с недоумением глядел то на меня, то на Роджера. Роджер под
его взглядом весь скукожился и казалось еще мгновение, и просто на
просто лишится чувств.
– Сэр Роджер, вы не нуждаетесь в извинениях за вечерний
инцидент? – наконец, прямо спросил отец.
И тут я или пан, или пропал. Я немного отстранился от ситуации,
чтобы не выдать волнения, стараясь смотреть на все как будто со
стороны.
– Что? В каких извинениях? – растеряно, глядя на отца,
переспросил Роджер.
– А что тогда тут черт возьми происходит?! – вышел из себя отец,
метая молнии и в мою сторону, и в сторону Роджера.
До Роджера медленно стало доходить, что я наврал ему с три
короба и ни о какой казни детей предателей речь у нас с отцом не
шла. Рожа у него стала отливать всеми оттенками радуги перетекая из
фиолетово-синего в бардовый.
Теперь у него было два пути: рассказать отцу, что моя невинная
выдумка про то, что детей предателей казнят, довела его до
состояния не стояния или согласиться с тем, что он не нуждается в
моих извинениях. Первое было не совсем безопасно, так как он не
хило так своим поведением подставился и вполне мог навлечь проверку
себя и своей семейки. Это и дураку было ясно.
Роджер скрипнул зубами. Лицо его исказил гнев. И я понял, что
есть и третий путь, он может попытаться меня прикончить прямо здесь
и сейчас. Но Роджер все же совладал со своими эмоции и оскалился в
улыбке, больше похожей на гримасу.
– Ах да, ваша светлость, – хлопнул он себя по лбу. – Мы с его
светлостью Эриком все обсудили. Вздор, извинения мне не нужны. Я
тоже слишком погорячился с этим служкой.