Мы просто вдруг начинаем невольно задумываться о самой природе времени.
Линейность и непрерывность, дискретность и цикличность, замкнутость времени на себя.
Точно так же как и метафорический символ змеи, кусающей свой собственный хвост, указывает на нечто чрезвычайно важное.
Где голова и где хвост у этой змеи, есть каждая точка в этом жизненном цикле, каждая из которых может стать отправной, меняющей и начало и конец, указывая на циклическую замкнутость времени, где каждый наш выбор одномоментно меняет наше прошлое и будущее и «колесо» катится вперёд и назад одновременно, чтобы наконец предстать и встретится в конце пути, как единое целое, как некая промежуточная завершённость нашего жизненного цикла, нашего земного пути.
Вот то, к чему ты пришёл, вот твой трансформационный жизненный путь – он таков, таковы его глубинные смыслы.
И то неясное и до конца неопределённое, что происходило с тобой, наконец, выкристаллизовалось и обрело свой первозданный и завершённый смысл.
В этой конечной точке, к которой ты пришёл, – вот оно – смотри!
Ради чего на самом деле всё это было: все эти сомнения, ошибки, смутные проблески смысла, предательства, отступления, порывы храбрости и проявления стойкости, ясность и замутнённость.
Всё здесь, ты, наконец, пришёл.
Всё высветилось, ради чего всё это было с тобой.
Вот она – последняя трансформация и кульминация смысла.
И твой путь продолжается и продолжается без конца уже в иных формах.
Это вечность, в которой ты прибываешь.
Без начала и конца…
Дискретный характер пространства-времени…
Векторная направленность, определяемая намерением всех уровней холархии…
И при этом каждый уровень холархии обладает своей соответствующей мерой времени:
нейтрино, кварки, элементарные частицы, атомы, молекулы, клетки, организмы,
биоцинозы, биосфера, ноосфера…
Мера одухотворённого сознанием времени, – мера памяти – это актуальная мера времени «здесь и сейчас». Та Мера, которая образует индивидуальный мир субъекта соответствующего уровня холархии.
Квантовые кадры в микромире передёргиваются с чудовищной частотой (возможно величиной, соизмеримой десять в минус тридцать четвёртой секунды, определяемой исходя из принципа неопределённости Гейзенберга).
И подобно тому, как это происходит в кинотеатре. Образ формируется в психологическом времени «наших нейронных сетей», задающих частоту работы нашего зрительного центра, подчинённую бета-ритму.