В качестве барьеров секунданты использовали садовые грабли, меж
которым было, верно, шагов двадцать пять, уж никак не меньше – тут
уж, видно, подсуетился миролюбивый князь Вяземский. И никто ему не
перечил. Даже Американец… похоже, секунданты считали предстоящую
дуэль пустой. Ну, в самом деле, по сути-тоиз-за какой-то
непотребной девки! Правда, вслух этого не произносил даже
Американец – надо отдать ему должное. Ну, из-за девки…. И не только
из-за нее… Удар-то! Ах, славный же вышел удар! Как Эрдонов-то
покатился! До сих пор вспоминает, ага… Так ему, паразиту, и
надо!
- Господа, сходитесь! – отойдя в сторону, гулко скомандовал
Федор.
Соперника стояли по разные стороны барьеров, шагах в десяти.
Каждый сжимал в руке заряженный пистолет – изящный «лепаж».
Впрочем, какой, на хрен, изящный? Эта посеребреная дура весила
килограмма полтора минимум! Да по сравнению с этим чертовым
«лепажем» ТТ – просто детская игрушка.
Подумав так, Денис еще больше разулыбался, так вот с улыбкою до
ушей, и шагал. Соперник побагровел, видно, вообразил себе, что
Давыдов над ним потешается! Разозлился, ага… Ну, давай-давай,
эмоции при холодном оружии хороши, а при пистолетах всю злость и
ненависть лучше засунуть в задницу до лучших времен. Холодный
расчет! Терпение, ум и рассудок.
Двадцать пять шагов. Если б было десять – стрелялись бы
наверняка. Однако, князь Вяземский организовал все по-европейски…
Ну да, мы, россияне, не какие-то там варвары, простого
смертоубийства не допустим никак!
Двадцать пять шагов… Вообще-то, для хорошего стрелка, как им
считался Денис – ничто. Однако, если представить вместо врага
мишень, то уложить пулю в десятку было бы весьма затруднительно
даже и для отличного стрелка. Кремневый пистолет – не «Стечкин» и
не «Макаров». Ладно, у стрелка всегда рука дрожит – живой человек
все-таки – так еще и ствол, собака, тяжелый, как чугунный утюг, и –
самое главное – ударно-кремневый замок. Удар кремня по затравочной
полке… именно что - удар. От него-то ствол и дергается, потому и
прицельность – ни к черту. Даже с двадцати пяти шагов.
И, тем не менее, каждый из дуэлянтов надеялся на успех. Впрочем,
Давыдов сейчас об этом не думал. Просто тупо шел, шагал себе –
делал свое дело. В конце-то концов, не он заварил всю эту кашу. А
угостил этого хлыща Эрдонова плюхой – правильно, за дело. Ишь,
обиделся! Ну-ну…