- Шнурком задушили. Вон он – шнурок. От балдахина… шелковый,
крепкий.
Дознаватель показал шнурок с таким видом, будто собирался его
тут же продать и весьма даже недешево.
- Шнурок, говоришь? – переспросив, Давыдов недоверчиво склонился
над трупом. – А ну, дай-ка!
Взяв в руки шнурок, Денис приложил его к шее убитой… и
торжествующе обернулся:
- Ну?
- Шнурок-то узенький… - выдохнул вахмистр. – А след на шее –
широкий. Видать, не этим шнурком задушили… Не понимаю, а зачем
тогда этот сорвали?
- А затем, милый мой, - наставительно произнес Дэн, откидывая с
трупа одеяло. – Чтоб подумали, будто все случайно произошло. Ну, в
ходе ссоры, на почве внезапно вспыхнувших неприязненных отношений.
Такое ведь на Москве случается, и, увы, нередко.
- Чтоб подумали… - эхом повторил дознаватель. – А на самом
деле?
- А на самом деле… Очень может быть, что убийство сие – задумано
и спланировано заранее. Кому-то очень сильно девочка помешала… Окно
вон, распахнуто… Мадам Греко! – Денис обернулся. – Могла она сама
кого-то через окно впустить?
- Да могла, чего уж, - мадам развела руками. – Я уж как с этим
ни борюсь – а все тщета! Хитрые все… в обход меня хотят денежку
заиметь. А я ведь им, Денис Васильевич, как мать родная!
Бандерша снова пустила было слезу, но, наткнувшись на
презрительный взгляд Эрдонова, продолжила с прежним спокойствием и
цинизмом:
- Да вот хоть Ульянку эту взять! Я ведь ее не неволила – сама
пришла, попросилась. Голь-шмоль ведь была, а сейчас? Вон,
шкатулка-то… там не одни стекляшки да пуговицы!
- Шкатулка? – насторожился Эрдонов. – А ну-ка, дайте-ка ее
сюда!
- Да она, барин – пустая! – протянув ящичек, вахмистр усмехнулся
в усы. – Убивец, видать, все и забрал. Все драгоценности.
- Все да не все, - Дэн указал на тонкую руку несчастной. На
запястье все так же поблескивал золотом браслетик с изображением
женщины с головой змеи - Мерт-сегер, древнеегипетской богини
мертвых.
Дознаватель озадаченно почесал голову:
- Ну, это верно, убивец позабыл снять. Или – спугнул кто.
- Верно! Кто-то мог и спугнуть, - покивал Денис. – Вы уж
поищите, братцы. А вы, господин Эрдонов… могли бы и сказать – что
именно ищете. Если это, конечно, не тайна.
- Да какая там тайна! – цинично прищурился князь. – Ожерелье
жемчужное или, по-французски говоря – колье. Матушке покойной
принадлежало, как память хранил. Как-то Ульянку позвал – ее тут
мамзель Кики кличут - напились, сели в карты играть… Вот и поставил
на кон матушкино наследство! Проиграл, чего уж. После хотел
выкупить… Так Улька такую цену заломила!