Но все это я заметил мимоходом, а осознал уже и вовсе потом, так
как всецело был поглощен своим поединком с защитой танка. Сразу же
после выстрела я сумел обнаружить главный силовой кабель и устроил
в нем замыкание. Я потом добрался до аккумуляторов, выкачал из них
всю энергию и высвободил ее там же, на месте.
Полагаю, после шквала молний, устроенного мной в ограниченном и
замкнутом пространстве «мастодонта», выжить из членов экипажа не
удалось никому. Разве что мой «коллега» успел закрыться в последний
момент.
Я бы, наверное, успел. У истинного повелителя молний должна быть
отличная реакция, не зря же наша стихия считается самой быстрой из
боевых.
В любом случае, он — единственный, у кого были хоть какие-то
шансы выжить.
Танк не завалился набок с оглушительным шумом. Его ноги не
подогнулись, языки пламени не вырвались из щелей между
бронепластин, его корпус на развалился на части от взрыва
сдетонировавшего боекомплекта. Он просто остановился и стоял так,
не подавая никаких признаков жизни. Очевидно, сработала резервная
система стабилизации или что-то в этом роде.
Но продолжать идти и стрелять в нас он уже не пробовал.
Для его создателей это должно быть очень печально. Одно из
первых испытаний современной машины прорыва, проведенное в реальных
боевых условиях, закончилось еще до того, как их аппарат добрался
до первого ряда наших траншей. Причем, сама машина-то у них
получилась отличная, просто им фатально не повезло встретить на
линии соприкосновения наш отряд.
Или, если еще точнее, меня.
Петр с Андрюшей, при всем моем уважении к их боевым
способностям, с этой штуковиной ничего бы поделать не смогли. Есть
задачи, которые в лоб не решаются, или требуют для решения слишком
много ресурсов. Больше, чем у нас в данный момент есть.
Я потряс головой, стараясь избавиться от звона в ушах. Похоже,
что меня тоже слегка контузило, но в тот момент я этого даже не
заметил.
Андрюша уже поднялся на ноги и брел по направлению к Петру. Там
мы и встретились.
Петр был жив, хоть и без сознания, и, на первый, взгляд
абсолютно невредим. По крайней мере, он не плавал в луже
собственной крови, она не била фонтаном из разорванных артерий, и
все конечности тоже присутствовали на своих местах. Скорее всего,
тут даже взрыв ни при чем, он просто лишился чувств от
перенапряжения.