«Нет, нет, только не это. – Мысли растревоженным роем проносились в его сразу вспотевшей и растревоженной голове. – Тогда она уйдет, и уйдет навсегда. Гордая, своенравная, как дикая степная кобылица». Зря вообще он затеял этот разговор. Почему не придумал чего-нибудь другого, попроще – скажем, с улыбкой встретить ее и слегка пожурить? Глядишь, все бы обошлось, и они бы сейчас говорили бы об отвлеченных и незначительных вещах, о том, о чем он мечтает каждую ночь, ложась под бочок давно опостылевшей супруги.
Что хорошего осталось в жизни? Восторги медового месяца двадцать пять лет назад уже давно выветрились из супружеских отношений. Многолетняя привычка постепенно, но верно делала свое дело. Осталось лишь жить друг с другом не любя, а так, больше по привычке. А все оттого, что еще в университете взял себе за правило – все делать по расчету, со смыслом. Нужна карьера – пожалуйста, женился на уродливой дочке своего начальника и немедленно получил доступ к высокодоходной должности в крупной компании, куда стремился попасть каждый, чтобы оказаться в этаком закрытом клубе для посвященных. Теперь уже деваться некуда. Прошедшие годы сцементировали круг высокопоставленных и таких нужных «друзей». Подросли дети, вытянулись, поумнели, стали противоречивыми, непонятными, но всегда такими требовательными. Дай то, дай это, а в итоге не так сказал, не то сделал. Цепи, неразрывные цепи до конца жизни.
– Так как же я должна обращаться к вам, сеньор Хосе Рауль Эстебан Корвальо, директор департамента, на ты или на вы? – повторила свой вопрос Кармен голосом, в котором чувствовался такой неприятный, такой пронизывающий холодок. Он всегда был ей неприятен, этот человек. Со своими ужимками, со своими многословными заверениями в любви. Что он знает о ней? А она сама? Зачем согласилась на эти опостылевшие отношения? Может быть, для того, чтобы, лежа под ним, закусывать от презрения к нему и к себе губы? Или для того, чтобы терпеть его похотливые ласки и с омерзением ощущать его липкие щупающие пальцы и видеть оплывшее, без мускулов, тело с отвислым животом? Да, правда, он обеспечил ей место в этом оазисе материального благополучия и даже снял небольшую квартиру для личных потаенных встреч. Ну и что? Это в уже в прошлом. Приелось. Что с того, что он помог ей в сложный момент жизни, когда она разводилась с мужем? Ну так и она платила ему сторицей за все «благодеяния»: своим молодым телом, своими поцелуями, вливая в него своим дыханием новые жизненные силы. Разве не так? Так пусть он лучше остережется и не оговорится, не сделает ничего такого, чтобы могло окончательно отвратить ее от него. Пусть уж лучше промолчит и тогда, может быть, все останется на своих местах. Ему ли равняться с Антонио Бекетовым?