— Ха! Проснулся наконец! — чей-то хриплый голос послышался
из-за юрты, и я обернулся.
За юртой на корточках сидел орк (кто же ещё-то), обтёсывая
каменным ножом какую-то палку. Одет он был чуть лучше меня, в такую
же набедренную повязку, но на плечах покоилась цельная шкура,
похожая на собачью. Квадратная голова была абсолютно лысой, зубы
так же торчали изо рта, будто кабаньи клыки. Он посмотрел на меня и
оскалил зубы в мерзкой ухмылке. Такое у них, видимо, проявление
вежливости. Я отзеркалил ухмылку.
— Ну ты и урод, Ундзог, — хрипло засмеялся орк. — А я
думал, башку пробили тебе, нет, крепкая башка! Я думал, ты вообще
сдох!
Я промолчал. Я, значит, Ундзог. Ладно, могло быть и
хуже.
— Сам ты урод, — просипел я таким же хриплым чужим
голосом.
Зубы, не помещающиеся во рту, мешали разговаривать внятно,
а голосовые связки были скорее заточены под рычание и хрип, а не
под обычную речь.
— Ты кто вообще такой? — спросил я.
Орк поднял на меня удивлённый взгляд.
— Баздук тебе башку-то отбил всё-таки, — хмыкнул
он.
— Кто? — фыркнул я.
— Чё, и это не помнишь? — спросил он.
Я помотал головой.
— Моя твоя брат! — сопровождая каждое слово жестом,
произнёс орк. Ткнул пальцем сначала себе в грудь, потом указал на
меня, потом показал кулак. — Дургуз!
— Дургуз? — переспросил я, чтобы убедиться, имя это или
просто какое-нибудь ругательство.
— Дургуз! — повторил орк, для пущей наглядности снова
тыкая себя пальцем в грудь. — Брат!
Видимо, отбитые бошки здесь совсем не редкость, и он по
стойкой привычке общался со мной, как с ребёнком или умалишённым.
Ну, в какой-то степени я тут и был умалишённым.
— А Баздук это кто? — спросил я.
— Баздук — вождь! — подняв кривой палец кверху, пояснил
Дургуз.
Ясно, как божий день. Ундзог покатил бочку на вождя, за
что и получил по глупой башке. Возможно даже, что от удара душа
Ундзога отлетела в лучший мир. А мне теперь это расхлёбывать. Ну и
говно. Я почувствовал, что начинаю злиться, кулаки сами собой
сжались, превращаясь в пудовые кувалды, из глотки сам собой
вырвался тихий злобный рык. Перед глазами всё начало краснеть, я
чувствовал, что теряю самообладание.
— Ундзог! Брат! Тише! — Дургуз вскочил на ноги, подбежал
ко мне, помахал рукой перед лицом, видимо, пытаясь отвлечь
внимание.
Я шумно выдохнул, со скрипом стискивая зубы. Ноздри
продолжали раздуваться, лёгкие работали, как кузнечные меха, но я
сумел успокоиться. Странно, раньше я так легко не заводился, да и
вообще был не из драчливых, предпочитая решать всё миром и первым в
драку никогда не лез. Возможно, особенности орочьей психики или
физиологии. Выяснять это даже не хотелось.