Это была самая настоящая бойня в
природном её понятии. Визг, рёв и вой вперемежку с алчным рычанием
и утробными стонами раздираемой плоти начал достигать ушей Алисы с
Катериной, а так же тех обитателей посёлка, кто оставался на месте
по распоряжению Семахина. Около двадцати человек в изумлении и
страхе принялись выходить из вагончиков, покидая рабочие места,
чтобы выяснить причину столь ужасающих звуков, прежде ими никогда
не слышимых. Некоторые выходили из гаражей, другие припадали к
окнам внутри вагончиков, а Катерина с Алисой вышли на высокое,
покоящееся на сваях крыльцо столовой, услышав этот невообразимый,
страшный и непонятный гул. Когда же они увидели, что творится в
прилегающих дворах посёлка, обе едва не завизжали от оторопи,
подхватывая друг друга и почти теряя сознание. Ревущая масса
всевозможной живности прокатывалась мимо них, растекаясь по трём
улицам поселения, заползая под сваи, площадки, пороги и пристройки
в виде ступенчатых настилов. Ближайшая росомаха, на ходу растерзав
юркого горностая, алчными от крови глазами бессмысленно взглянула
на девушек, приготовилась прыгнуть, но была атакована сзади сразу
тремя волками, тотчас исчезнув в их пастях. Безумный и пустой, но
алчущий взгляд, похожий на жаждущих крови вампиров, читался во всех
глазах животных, и если бы не краткий миг этого колоссального
нашествия, девушки смогли бы заметить в глазах волков… некое
подобие разума.
Они мы-сли-ли.
Эта глобальная атака, предпринятая
сообща всеми животными острова была…
ПРОДУМАНА.
Ими руководили.
Руководили планомерно и
последовательно.
Схватив Алису за ворот комбинезона,
Катерина, падая спиной назад, увлекла кричащую от ужаса девушку за
собой, ввалившись внутрь барака столовой. Едва успев придавить
своим телом дверь, она услышала, как в неё со всего размаха
впечаталось чьё-то крупное тело, принявшись рычать и разрывать
когтями наружную обшивку утепления. Обе сползли на пол, в смятении
и панике уставившись на ходившую ходуном дверь.
Снаружи творилось что-то
невообразимое. Казалось, вся природа животного биома заповедного
острова встала на дыбы. Девушки, разумеется, не могли видеть этого,
но если бы им предстала такая жуткая возможность, они смогли бы
лицезреть самую настоящую картину дантовского ада. Собаки были
истерзаны в несколько мгновений. Лемминги и мелкая живность сотнями
развороченных тушек валялась по всему периметру посёлка, песцы и
лисицы были растерзаны волками, которые в свою очередь подверглись
всеобщей атаке более трёх десятков росомах. И что самое страшное,
не имеющее никакой здравой логики, вся эта пожирающая друг друга
масса, никак не могла насытиться. Растерзав очередную жертву и
распотрошив её клыками, любая тварь с кровавыми глазами бросалась
на следующую жертву, создавая самый настоящий клубок ворочавшейся,
стонущей и ревущей плоти.