— Всегда готов, — я с важным видом
сел на предложенное место, не теряя из виду крыши и подворотни на
случай очередного вторжения Рамара.
— Клянешься ли ты служить Белому
острову честью и правдой, покуда смерть не избавит тебя от
долга?
— Клянусь!
— Клянешься ли ты ценить и
преумножать богатства Белого острова, защищать его жителей и
всецело следовать интересам королевства?
— Клянусь!
— Клянешься ли ты отдать жизнь за
Родину и своих людей?
— Клянусь!
— Анри Анхальт Первый — вечное Солнце
принимает твой обет. Я же исполню закон и волю твоего отца. Отныне
ты — законный повелитель. Да здравствует король Анри!
Стариц водрузил венец на голову,
после чего опустился на колени и смиренно склонил голову. Вслед за
ним пали ниц все остальные, от князя до уличного босяка. Я же
воспользовался недолгим затишьем, встал и произнес, усилив голос
магией воздуха:
— Добрые люди Белгорода! Вас ждут
благие перемены. Всех вас — от нищего до богача. Я не могу
пообещать, что раз и навсегда избавлю вас от нищеты,
несправедливости и неравенства, но я приложу все усилия, чтобы
сделать вашу жизнь как можно лучше. Но методы, которые я буду
использовать, многим покажутся... слишком радикальными и резкими.
Однако их конечная цель — благополучие и счастье, — я перевел дух и
продолжил: — Добрые люди Белгорода! Вы будете жить долго и
процветать — и я сделаю все, чтобы этого добиться. Но прошу от вас
лишь веры и терпения. Даже если однажды покажется, будто что-то
идет не так — вспомните о главной цели. Долгая жизнь — и
процветание. А теперь встаньте!
Простолюдины подчинились.
— Вы наверняка ждете праздника и
халявного пива, — в толпе послышались смешки. — Но сейчас не время
пировать. Мы закатим знатную гулянку, когда на этом самом месте
будет лежать голова Рамара!
— Да!!! — стройный хор громыхнул,
точно пушка.
— Теперь идите по домам и готовьтесь.
Решающая битва еще впереди, и победа потребует высокую плату с
каждого из нас. Но только так достается свобода. Да здравствует
Белгород!
— Да здравствует Анри! — прогудело в
ответ.
В воздух вновь взлетели чепчики и
шляпы, а площадь озарили фосфорные вспышки. И в этот миг грянул
выстрел.
Тяжелая пуля ударила в грудь, но не
пробила кости, а сплющилась об колдовской щит. Сила соударения
вышла такая, что свинец расплавился от удара, а я кувыркнулся через
спинку опрокинувшегося трона. Площадь мгновенно утонула в криках,
воплях и новых выстрелах.