Раздуваю ноздри, пытаясь носом учуять свое, и поворачиваюсь в сторону нужной комнаты.
Мой топот вряд ли можно не услышать. Подхожу к двери. Пытаюсь успокоиться.
Вдох – выдох.
Сука… Не получается. Гнев душит. Почти убивает человеческое.
Стучу. Ради приличия. И кто бы сомневался. Не открывает.
Набираю воздуха, чтобы позвать. Но выдыхаю. И резким ударом ноги выбиваю хлипкую дверь.
Два шага. Что за… Никого.
Кровать заправлена. Вещей нет. И только окно на распашку. И ветер вперемешку с солнцем в лицо бросается и шторки колыхаться заставляет.
Подхожу ближе.
Неужели старик обманул?
Да, не… Перед страхом смерти не обманывают.
Выглядываю в окно и вдыхаю знакомый запах лавандового мыла. Голова вправо и судорожный вдох.
Вот же дрянь!
— Не страшно? — спрашиваю Кристину, что стоит на карнизе и балансирует на грани жизни и смерти.
Она качает головой и вся дрожит. Ну что за баба неуемная. Высовываюсь и двумя руками под колени хватаю.
— За плечи. Крепко, — с рыком и лучше не смотреть вниз.
А если бы упала? А если бы шею сломала? До сих пор не поняла, что она для меня значит. До сих пор не поняла, что не сбежать?
Втаскиваю ее в комнату и иду закрывать двери.
— Что ты... — голос дрожит. Сумку к себе прижимает. — Что ты делаешь?
А я стягиваю промокшую от пота футболку. Начинаю расстегивать ремень. Сам удивляюсь, как мне удается делать это спокойно. В паху горит от предвкушения.
Хотел ведь нежно! Хотел осторожно к себе приучать!
— Руслан!
— Раздевайся!
— Зачем?!
— Раздевайся, пока не порвал все.
— Я не понимаю, — ее начинает трясти, а зубы стучать. — Руслан, пожалуйста…
Но я не поддаюсь. Снимаю брюки и остаюсь в трусах.
Взгляд на голые ступни.
— Раздевайся, Кристина. Беременной делать буду, чтобы больше не сбежала...
2. Глава 1
Я никогда не любила драки.
Старалась не смотреть, когда отец включал бои без правил по телевизору, сидя с банкой пива.
Уходила, если во дворе дрался брат. И всегда избегала людей, склонных к насилию.
Тогда почему сейчас я как заколдованная смотрю на бойню, что устроили двое огромных, потных мужчин посреди комнаты?
И почему я вижу в этой потасовке только одного.
Высокого, под два метра ростом, с широким разворотом плеч.
Бородатого.
С венами, что пересекают мышцы рук, и торсом, на вид тверже, чем гранит.
На, словно вытесанном из камня, лице звериный оскал. Не человек, а машина для убийств.