Праздник готовили без малого два месяца. Весь дворец стоял на ушах. Уж мама позаботилась, чтобы никто не остался в стороне, от привратника до принца. Я-то надеялся отсидеться в Садовой башне, пока всё не поутихнет. Как же! И сдались ей эти наряды на праздничные дни. Дни! Гулянка, оказывается, растянется минимум на неделю, а я, как главное действующее лицо всего этого злодейства, должен буду участвовать во всех мероприятиях – от состязаний и увеселительных игр до танцев, посиделок за чашечкой чая и бесед на политические темы. Вот тут я не понял, родители хотят мне праздник устроить или со свету сжить? К ежедневным визитам портних как-то незаметно прибавились приходы учителей по танцам и наукам… Они и раньше не обделяли меня вниманием, а теперь и вовсе устроили внеплановое нашествие. По крайней мере, в мои планы они точно не входили. Лучше бы к состязаниям как следует подготовился, чем читать философский трактат «Нравственность и религия Кэшнаирской Империи». Ох, знал бы я, откуда ноги растут у такого обучения…
Как бы то ни было, сколько я не пытался оттянуть, отодвинуть и стараться о нём не думать, а судный день наступил точно в срок. Камеристки матушки под её неусыпным руководством спозаранку вытащили меня из кровати всего сонного и злого, как тысяча демонов, и начали приводить в надлежащий для «казни» вид.
В половине девятого я был готов. Во всех смыслах. Чёрный бархатный камзол с высоким воротником и широкими рукавами оплетала золотая вышивка, словно лозы молодого винограда. Ноги обтягивали черные штаны, а на поясе, отливая золотом и сияя драгоценными камнями, красовалась шпага, вложенная в ножны. Моё отражение в зеркале мне даже понравилось. Волосы цвета воронова крыла, чуть вьющиеся, спускались на плечи. В фиолетовых глазах плескалась уверенность, а на губах едва заметный намёк на улыбку. Пусть меня выставят шутом при дворе, но, по крайней мере, выгляжу на все сто! Оставалось во время торжеств напустить на себя вид печального принца, чтобы сократить количество желающих пообщаться, а если повезет – и вовсе свести на нет… М-да, всё же надо обдумать образ, чтоб наверняка…
Мама, Эмергения Со-Вириен ви Миргард, одела мне на голову корону – тонкую полоску золота с аметистами – и, полюбовавшись на содеянное со мной, удовлетворённо кивнула.