- Ишь, чего захотел! – заржал второй
урод. – Давай мешок сюда, щенок!
- Пошел ты!
- Дан, я же просила… - услышал я чуть
ли не прямо возле своего уха.
- Отважный щенок, - оскалился тот,
который был, видимо, главарем шайки. – Или тупой, как бревно.
Мужики почти синхронно вытянули мечи
из ножен. Я, конечно, в оружии не спец, но выглядят их орудия для
убийства не ахти как качественно. Впрочем, какая разница, насколько
остро наточен клинок, который оборвет нить твоей жизни?
Не знаю, зачем, но они втроем
двинулись на меня. Один бы справился – я-то безоружен. Даже если
вытащу нож, он мне не поможет против меча.
Уроды были в шаге от меня, когда все
три горла были жестоко располосованы невидимым клинком – фонтаном
хлынула кровь.
- Ты же не должна вмешиваться, -
угрюмо сказал я, равнодушно наблюдая, как падают мертвым грузом
тела.
- Будто бы ты оставил выбор… - Руна
говорила… мрачно? Холодно?
- Спасибо, что опять спасла мне
жизнь.
- Не благодари. Я этим теперь чаще
занимаюсь, чем своей работой.
Я подошел к главарю и поднял его меч.
Действительно ржавый какой-то. Но все лучше, чем почти безоружным
ходить. Мое копье осталось в лесу.
- Ты обращаться-то с ним умеешь?
- Проткнуть чью-то нахальную рожу,
наверное, смогу.
Мы двинулись дальше. Тела остались
позади. Падаль на радость воронам.
В голове всколыхнулась тревожная
мысль: когда я успел стать таким жестоким?
***
Отряд мы нагнали к ночи. Шли без
устали быстрым шагом, делая лишь редкие привалы. Я старался не
обращать внимание на голод и жажду. Все перестало быть важным,
кроме цели.
Отряд был небольшим – приблизительно
пол сотни воинов. Остальные – рабы. Они сидели в клетках,
водруженных на повозки.
Я скрывался за деревьями. Руна
следила за тем, чтобы мы оставались незамеченными. Я искал глазами
знакомые лица. Мне удалось разыскать Роба. Изодранная одежда, синяк
на лице. Он сидел в своей клетке рядом с тройкой других рабов –
зашуганный и раздавленный.
Я думал, что испытаю чувство
злорадства, но мне было все равно. А когда я вспомнил
изнасилованную и убитую Ли, стало тоскливо.
Когда я, наконец, отыскал Агнара
взглядом в одной из дальних клеток, я едва удержался, чтобы не
вскочить и не помчаться к нему. Так, надо сохранять рассудок. Надо
держать себя в руках. Нельзя позволять эмоциям верховодить разумом
– это погубит и меня, и пацана. Пацана, ставшего мне братом.