Тут я тоже рисковал. Если он ошибется
или рука дрогнет, то блокиратор оторвет мне конечность. Но охранник
справился и создал нужную последовательность, после чего каменное
кольцо на моем запястье потухло и стало шире.
В следующий момент рука покрылась
броней, из инвентаря материализовался громоздкий медный шприц, и я
ударил иглой прямо в сердце. Алая жидкость в стеклянной колбе под
напором поршня начала исчезать.
Глаза парня расширились, представляю,
каково ему сейчас. Я один раз получил такую штуку до восемнадцати.
И хоть я формально уже имел длань и был призывателем, корежило меня
сильно. А тут обычный человек, чье тело не способно перерабатывать
Аниму.
– Это затянет рану и восстановит все
повреждения, – теперь я обратился к медику. – Но надо доставить его
в больницу и сделать переливание, чтобы вывести избыточную Аниму.
Ну и… – в моем голосе проскользнула неуверенность, – что там еще
принято в таких случаях.
Медик снял маску и произнес обычным
голосом:
– Там знают, как работать с
интоксикацией. Справятся. Спасибо.
Я кивнул и поднялся на ноги, отойдя
обратно к Гамбо. Только что я потратил эликсир за пятнадцать рублей
по какому-то там реестру, пятьдесят по курсу турнирной арены. А
значит, не меньше сотни по реальному рыночному курсу.
Скорей всего это месячная зарплата
этого тюремного охранника, если не больше. И огромные деньги для
меня лично. Но это не имеет значения, потому что он отнесся к
бродяге и заключенному по-человечески. Дал совет, дал артефактный
нож, который явно был для него весьма ценным. И чуть не умер,
просто выполняя свою работу.
В Москве слишком много ублюдков,
которые в принципе лучше бы не рождались на свет. И рядом с ними
живут такие парни, как этот. И они уж точно заслуживают еще одного
шанса.
Посмотрел на пятерку полицейских, что
вели мою тушку стволами, и на всякий случай убрал длань, чтобы не
раздражать их лишний раз. Заодно перекинул карту ящера на свое
место. Но если кто-то просветит мой пополнившийся инвентарь, то у
них все равно возникнут вопросы.
– Я без понятия, как эту штуку
обратно активировать, – поболтал я браслетом.
– Какого цвета были гоблины? –
услышал я голос.
Вперед вышел человек в штатском, но
гордая осанка и твердый взгляд говорили о нем лучше всякой формы.
Человек смотрел мне прямо в глаза, держа руки за спиной. Но я все
равно заметил, что левый рукав куртки был закатан по локоть.