Молодой барон споро зашагал на запад, под кроны высоких дубов и
вязов.
Ближе к полудню, Ланн как будто пересек незримый барьер,
разделяющий обычный лес от Старой Чащи. Сначала изменился воздух,
обычные запахи леса стали ярче, насыщеннее, живее. В этом месте не
чувствовалось обречённости Пустых Земель, а от обычных лесов
королевства он отличался так же как дикий хищный волк отличается от
смирного сторожевого пса. Издревле люди подминали окружающую их
действительность под себя, с помощью орудий труда или магии. Это
место было иным. Оно не привыкло к человеку. Старой Чаще на
человека было плевать, она жила по своим законам, что возникли
гораздо раньше чем человек. Незримое давление древности обрушилось
на плечи барона, он как будто шел по ветхим руинам старого и
забытого мира. Природа вокруг тоже стала постепенно меняться.
Обычные и привычные деревья и кустарники постепенно вытеснялись
такими, какие прежде Ланн не видел. Гордые и величественные стволы
их тянулись вверх на десятки метров и сходились кронами высоко над
его головой, погружая все вокруг в таинственный полумрак в котором
груды валежника и буреломов чередовались с ощетинившимися иглами
зарослями. А еще в этом лесу витало что-то… Похожее на Волю.
Закрывая глаза, он ощущал вечное движение вокруг. Обволакивающее и
увлекающее за собой. Хищник и жертва, жизнь и смерть, вечный цикл
взывал к первобытным инстинктам, что были отринуты людьми. Человек
обладающий волей — прежде мира всегда видит себя. Именно его Я для
него первично. Этот лес пытался изменить его, заставить его жить по
его законам. «Прямо как отец», подумал с усмешкой барон.
Остановившись в проглядине, где ветви высоко над головой открывали
небольшой участок голубого неба, Ланн решил разбить лагерь, чтобы
немного передохнуть. Даже просто путь по лесу был сопряжен с
многими трудностями, но сейчас к ним добавлялось еще и это
непонятное давление. Чаща не пыталась изменить лично его, она
пыталась изменить вообще всё что попадало под её полог.
Наскоро перекусив остатками дичи из лагеря охотников, барон
прислонился спиной к стволу дерева и прикрыл глаза, уходя в себя и
до предела обострил восприятие. Его собственная Воля окутала его
изнутри, поднимаясь из глубин сердца, очищая его тело и разум от
чуждого влияния, так же как недавно сам Ланн очистил подобранное
оружие зелёного. Парень начинал понимать, почему люди старательно
избегают этого места: оно заставляло их вспомнить, что значит быть
зверями. «Я есть я, и нет во мне ничего кроме меня», прошептал
барон, заканчивая создавать ментальную защиту. Сейчас его
собственное Эго подавляло пассивное влияние разлитой вокруг чуждой
ему Воли. Ланн продолжил путь, до наступления ночи ему хотелось
найти подходящее место для лагеря. Наступление вечера парень застал
забравшись на одно из деревьев, места для ночлега лучше найти не
удалось, к тому же за ним увязалась небольшая стая волков. Обычно
хищные звери чувствовали опасность от носителей Воли и избегали их,
но местные твари действовали более нагло. Даже сейчас они быстрыми
тенями ощущались на границе восприятия, ожидая проявлений
слабости.