- Хорошо, - ответил он и развел
руками. – Я просто думал, что ты…
Дядя запнулся, и интуитивно я вдруг
поняла, что он имел в виду Константина. Эта мысль так явно
отразилась в его глазах, что у меня даже захватило дух.
- Ты с ним в сговоре, - зло процедила
я.
Мир тут же перестал изображать
радушного хозяина и помрачнел. Его лицо осунулось и как будто
постарело на несколько лет. Глаза заблестели и приобрели
затравленный вид.
- О чем ты? – раздраженно спросил
он.
- Я о Константине! – надавила я. – Ты
с ним заодно!
- Не знаю такого.
Ответы были похожи на детские
отговорки.
- Ты снюхался с ним, чтобы захватить
стаю, - гнула я свое.
- Нет.
- Он лжет, - послышался голос
Димы.
Дядя метнул в его сторону взгляд, о
который при желании можно было порезаться. И едва заметно
скривился.
Дима подошел ко мне и встал
рядом.
- Я чувствую, как от него смердит
ложью, - не поворачивая головы, сказал он. – Он не сказал ни слова
правды.
Способности Димы все больше удивляли
меня. И сомневаться в них не приходилось. Я зло посмотрела на дядю.
Он больше не был тем, у кого я в детстве любила выпрашивать
конфеты. В моих глазах он больше не друг. Теперь Мир предстал
огромной мерзкой гаргульей. По его же описанию.
- Я узнаю его запах, Летта, -
сдавленно проговорил Дима. – Это запах гнили.
Затылок снова лизнул холодок.
- Откуда?
- Мне уже приходилось чувствовать
его.
Оборотень неожиданно быстро преодолел
расстояние до Мира. Схватил лжеца за вороты рубашки и поднял над
полом.
- Сволочь…
Дядя забарахтался в Диминых руках.
Шипел и рычал, пытался ударить и укусить.
Как же раньше я могла не замечать
этой скверны в его душе?
Оборотень встряхнул Мира и приблизил
его лицо к своему.
- Это ты убил его, сволочь.
Сердце от этой фразы оборвалось в
груди. Я округлила глаза и посмотрела на дядю, который продолжал
барахтаться в руках Димы.
- Не неси чушь! – прошипел он.
Мужчина напомнил схваченную за шею
змею, которая пытается вывернуться и ужалить своего противника.
- Я узнал твой запах, - грозно
прорычал Дима. – В ту ночь я был там!
Вот так новость!
- Ты был там? – онемевшими губами
спросила я.
Оборотень поставил дядю на пол, но не
отпустил. Злой взгляд продолжал сверлить дыру в негодяе.
- Я не хотел, чтобы ты знала, -
произнес Дима. – Иначе подумала, что я виноват.
- Летта, - быстро заговорил Мир. – Я
не убивал твоего отца! Мы ведь с ним одной крови! Мы братья!