— Не помню, — презрительно бросил князь. — У меня хорошее
образование, я много кого читал. И греков, и эллинов...
Последними словами молодой Ратковский показал свою
невежественность. Скорее всего, в институте он только пил и гулял,
получая зачëты за титул. Ничего не изменилось с тех пор.
— Позволю себе процитировать: "Степени знатности рассчитаю я по
числу дел, которые большой господин сделал для отечества, а не по
числу дел, которые нахватал на себя из высокомерия; не по числу
людей, которые шатаются в его передней, а по числу людей, довольных
его поведением и делами". Говоря иначе, Ратковский, мне плевать на
ваше положение и связи. Отправляйтесь на границу и докажите свой
титул делом, а не словами. При должном старании вы не только
вернëтесь домой, но и получите от меня награду, — Мстислав сел,
успокаиваясь, и, обращаясь к страже, приказал: — Увести.
— Император без империи! Чем ты можешь наградить?! Шут! У тебя
ничего нет! Я тебе устрою! Отец тебе устроит! Ты ещё пожалеешь,
щенок! — кричал Захар Ратковский, пока его утаскивали из зала.
— "В большом свете водятся премелкие души," — снова процитировал
Фонвизина Мстислав и поправил сползшие на нос очки.
— За такие слова его стоило бы казнить, — тихо обратился к
своему Императору и, по совместительству, к своему единственному
другу, Данила Инсаров.
— Всегда успеется. А так, может ещё сумеет Империи пользу
принести.
— Сомневаюсь.
В этот момент в зал забежал один из советников Императора, князь
Андрон Мышкин.
— Потëмкины согласны на покупку квартала.
— Прекрасно, — отреагировал Мстислав. — Завершайте сделку и
отправляйте деньги в бюджет западной Академии.
Князь Мышкин кивнул и убежал так же быстро как вбежал до
этого.
— Мстислав, ты уверен, что оно того стоит? — озабоченно спросил
Инсаров. Ещё совсем недавно Мстислав был великим князем, который
ночевал в библиотеках и мечтал разобраться в природе Тотемов. Никто
не думал, что он станет Императором, к тому же так скоро. Но вот
Император, и ор решительно взялся за дело, идя на отчаянные шаги,
чтобы спасти рушащуюся Империю. — Санкт-Петербург потерян, от
Москвы осталось чуть более половины, и ты сам, своими руками,
распродаëшь оставшееся.
Положение действительно было аховым. Санкт-Петербург стал частью
Суур Суоми, по-нашему — Великой Финляндии — мощному объединению
северных стран. Ростов и Польша захвачены Римской Империей. Также
Рим получил треть Москвы в обмен на договор о перемирии. Изначально
европейцы хотели половину, но удалось уменьшить отданную
территорию, прибавив к ней Кремль. Теперь Кремль принадлежал Риму,
что даже было полезно, поскольку за стенами Кремля всë ещё
располагался храм Василия Блаженного, а в России до сих пор
оставалось много церковников не согласных признавать власть
Ватикана. На их противостояние у Мстислава было много пока что
неоправдавшихся надежд.