Девятый плацкартный вагон с
сидячими местами
Я проснулся от рывка, из-за которого ударился лбом о стекло, к
которому привалился во сне. Потирая лоб и пытаясь продрать глаза,
вспоминаю только что увиденный сон. Вот значит, как прадед
тренировал моего отца, ставшего потом одним из лучших
фехтовальщиков Империи и известного как Танцор Опадающих Вод, это
если не вспоминать остальные полтора десятка его ужасающих
прозвищей. Из-за своей кривости и нелепости мне всегда нравилось
это словосочетание. Кровавая Птица или Семидневный Палач звучат
лучше, но хуже передают суть.
Перестук колëс вклинивался в мысли и прогонял всë лишнее, и так
было бы и с этим сном, но это было настоящее воспоминание моего
покойного отца, так что большую часть увиденного я запомнил.
За окном полупрозрачная луна словно печенька таяла в тëплой
молочности белëсого утра. Пространство от земли до неба затянул
туман и где мы едем, что вокруг нас, поля или леса, было решительно
не понятно. К удивлению, мне без проблем довелось проспать всю
ночь. И сейчас особый императорский поезд под номером 2 продолжает
везти меня и прочий сброд в Западную Императорскую Академию для
особ и кандидатов с сильной кровью. Красивая формулировка для
обозначения сирот, ублюдков и самозванцев всех мастей. Впрочем,
какие есть. Последняя надежда Империи.
Я привстал и огляделся. А куда все делись? Вагон, конечно, и так
был полупустой, когда я засыпал, но теперь я и вовсе один
остался.
— И не осталось никого, — проговорил я себе под нос.
— Позвольте, а как же я, — отреагировал пассажир у
противоположного окна в том же ряду.
— Действительно, — я сел, потрепал чëрный мех свернувшейся на
соседнем кресле лисы и задумчиво посмотрел на незнакомца.
Слегка полноватый, крупный нос и губы, темноватые волосы слегка
длинноваты на мой вкус и закрывают уши примерно на половину, глаза
неопределëнного тëмного оттенка. Никак он не был похож на
родовитого аристократа, скорее на самородка.
— Демид Арсеньевич Иволгин, барон, — представился я и немного
пафосно добавил, — последний из Рода Иволгиных.
Юноша оторвался от созерцания моих необычных янтарного цвета
глаз, дружелюбно улыбнулся и, вытянувшись через проход, протянул
мне руку.
— Невероятно! Виконт Арсений Демидович Тарковский, к вашим
услугам, — разбил он мои предположения. Всë-таки наследный
дворянин, да ещё и из высшего дворянства.