"Ну всë, капец тебе!" - воспылал праведным гневом Арсений.
Дядя Сосо коснулся рук Тарковского и приступил к лечению, а
юноша снова сосредоточился на своëм даре.
Сил осталось совсем немного, но этого должно хватить. Сеня
мысленно заглянул в бесконечную чëрную бездну, куда отправлялись
все "ворованные" им вещи и сосредоточился на том, что хочет найти.
Сеня нервничал, медбрат вот-вот закончит лечение и разорвëт
контакт, надо было поторопиться. Он увеличил количество расходуемой
энергии, перестав сдерживать рвущийся поток. Силы почти сразу упали
до нуля, зато он почувствовал, что искал. Затем Сеня сосредоточился
на медбрате, представил, что хочет сделать, и истратил последние
крохи сил.
- Оу? Ох! - охнул дядя Сосо, просторные семейники которого
исчезли и вместо них "наделись" женские трусики-слипы. Пусть не
стринги, как хотел Сеня, но всë равно на два размера меньше того,
что носил похотливый грузин. Женские трусы с силой сжали его далеко
не малое хозяйство, но кроме оханья, медбрат больше никак не подал
виду, что что-то произошло, чем разочаровал юношу. Тарковский
мечтал увидеть на его лице выражение если не боли, то хотя бы
небольших мучений. - Всë, пухляш, закончили. А ты чего такой
бледный, крови испугался?
Тарковский только устало махнул рукой. Он настолько исчерпал
собственный источник, что даже говорить не было сил.
- Надо выпить, - признался Сеня.
- Так ты заходи вечерком в мед-блок, - предложил дядя Сосо.
Арсений пропустил его слова и поплëлся дальше. Остановился у
стола, приложил руку к артефакту. Опëрся на руку. Навалился на
руку. И вообще чуть не упал, но его успел подхватить Шура.
- Ты это чего, правда что ли крови испугался? - спросил он.
- Да нет, обрадовался факультету, - отшутился Тарковский. На
самом деле он не слышал, куда определил его артефакт.
- И правильно! - воодушевился Шура и принял у куратора значок
друга. - Будем вместе учиться.
- А куда ты попал? - не понял Сеня.
- Да как и ты! Страфиль!
Арсений напряг память, вспоминая короткую характеристику
факультета - "стратеги и сильнейшие..."
- А ошибки быть не может? - обратился Тарковский к куратору,
нервно сглатывая. Вот только повышенной нагрузки на весь год ему не
хватало. - Я тупой и точно слабый. Вы меня вообще видели? Я же
нелепый увалень, место которому на диване, а не на поле боя, -
самоуничижающе заключил Сеня. - Можно мне на артефакторику?