Так что проблемы, когда отойти в мир иной, для меня, в общем-то,
не существовало. Вот только я никогда не спешил воспользоваться
этой сомнительной возможностью. Но на данный момент деваться мне
некуда - череда старых Проклятий терзала мое разваливающееся прямо
на глазах тело. И если бы я не успел сгнить живьем – меня ждал бы
очищающий костер.
Мне, конечно, очень хотелось бы взглянуть на последствия
Ритуала, которые некому больше остановить… Но у меня очень хорошая
фантазия – обойдусь как-нибудь. А вот взглянуть еще разок в глаза
подельников братца Доминика я бы не отказался. Поэтому, скрипя
зубами в жалких попытках преодолеть невыносимую боль, я стал
дожидаться их неминуемого прихода.
Они появились минут через десять после ухода Великого
Инквизитора – братья Джустино и Конкетто. Их ауры мне тоже были
прекрасно известны, так что я узнал их еще на подходе, невзирая на
темноту подземелья. Инквизиторы молча вышли из коридора и подошли к
моему ложу. В руках брат Конкетто тащил высокую шапку, выполненную
в виде конуса. Это была типичная бумажная
кароча[5], для приговоренных к сожжению
на костре, расписанная в одном стиле с санбенито.
Инквизиторы, не произнося ни одного слова, подошли ко мне и
принялись раздевать мое слабое тело, непрерывно истекающее гноем и
сукровицей из многочисленных язв и проказ. Они старались при этом
не смотреть мне в глаза, отводя взгляд, если я старался его
поймать.
- Не думал… что мы вот так вот простимся с вами, братья… -
прохрипел я, чувствуя, как грубые руки протирают мое тело какими-то
тряпками, смоченными каким-то медицинским раствором с резким
запахом, причиняющем мне еще более невыносимые страдания.
- Прости, брат Максимус я… - виновато произнес Джустино, но
резкий удар острым локтем в бок от его подельника, заставил монаха
подавиться словами прощения.
- Не брат он нам! – С нажимом повторил Конкетто слова своего
босса. – Сколько раз можно это повторять?
- Не брат… - по-настоящему скорбя, произнес следом за Конкетто
требуемые слова брат Джустино.
- Не брат! – повторил Конкетто, заламывая мне руку, чтобы
засунуть её в свежую рубашку, поверх которой он принялся натягивать
позорящую одежду еретика.
И я буквально почувствовал, насколько тяжело ему их произносить.
Но, по всей видимости, по-другому он просто не мог. Его не поняли
бы в этом окружении, а то и отправили бы вместе со мной на костер.
С них станется! Джустино нужно было родиться лет на сто раньше,
когда еще Тайная Конгрегация не выродилась, а состояла из честных,
храбрых и самоотверженных ревнителей Веры, которые не побоялись бы
отстоять свое мнение не только перед Великим Инквизитором, а и
перед самим Спасителем!