Я сгорел вместе с родителями в подвале, а сестру зарезали ножами
где-то на улицах Симкарской Деревни. Я ещё дышу только благодаря
моему возрождению от рук Хонсу – Богини Луны и Возмездия.
В этот момент я впервые серьёзно задумался о том голосе. О тех
словах, что сказала мне таинственная личность из скипетра.
Она упомянула сестру: «Спасти сестру».
Если так задуматься – я тогда не нашёл её трупа. Так почему же я
считал её мертвой?
Неужели защитный механизм головного мозга для сохранения
психики!
Проклятье! Возможно она жива, а я всё это время потратил
впустую, на кровавую месть Фриции, вместо того, чтобы заняться
по-настоящему важными поисками!
«Стивен, не стоит заниматься самобичеванием. У меня… У
нас есть план, так давай придерживаться его»
Ты права, но частично…
Сначала пойду к Аните, затем займемся остальными делами. Я
обязан узнать всю правду о произошедшем. Возможно, когда появится
время, то я вернусь на границу Симкарии и Латверии, где потом и
произошла резня мирного населения от рук тёти Сильвии. Есть
вероятность, что это был сговор двух стран.
Значит визит к Докторице Дум тоже состоится, но к этому моменту
я обязан обуздать силу Апостола Луны.
Я посмотрел на подаренные отцом часы, они очень крепкие и до сих
пор рабочие, видимо благодаря стараниям сестре.
На усталом лице расцветает глупая ухмылка: память о прошлом и
этот подарок согревает хрупкую душу.
Будучи маленьким, я не понимал, что магия – это что-то особенное
и редкое, но сейчас…
Опасно пускать надежду в страдающее сердце, но пока я не найду
её кости по ДНК анализу, то не похороню любовь и память о ней в
душе.
Я с каждой ночью всё больше и больше вспоминаю прошлое Стивена,
своё прошлое. В одном я точно уверен, моя сестра – Вика сильный
ребёнок, она могла пережить тот геноцид.
[…]
Манхэттен, Старк Индастриз. Спустя тридцать минут.
Я поднимаюсь по личному лифту Аниты к её апартаментам. Она
конечно же знает, что я внутри.
Как только двери открываются мы крепко обнимаем друг друга.
Анита позволяет себе немного поплакать в моих объятиях, а я
стараюсь сдерживаться.
Холодные зрачки увлажняются, слюна сжимается в комок, шумит в
ушах, дыхание срывается взахлёб, так много хочется сказать, а
главное сказать, — Прости!
Анита шмыгает носиком, затем смотрит слёзным взглядом на меня, —
Нет, это ты меня прости! Я подвергла себя опасности, я могла
умереть, ты мог меня потерять навсегда, пока был в Вашингтоне…