И да, мне разрешалось брать те самые заветные тетради – отец
всячески поощрял мой интерес.
К тому же он обучал меня и брата игре в дае-гардеш. Магические
шахматы были в нашей семье в почете – по словам отца, эта игра
развивала ум, логическое мышление и умение вовремя и к месту
применять свой дар.
Потом я в чем-то его разочаровала, а сейчас от нашей семьи
ничего не осталось. Сестра погибла, брат исчез. Мама либо спала,
либо проводила дни в пограничном состоянии. Жила в мире иллюзий,
редко возвращаясь в реальность.
Но если это происходило, то заканчивалось ужасными
приступами.
Поэтому она находилась под постоянным магическим воздействием.
Заодно ей давали сильнейшие успокоительные, чтобы держать ее
подальше от разрушающей сознание правды о том, что стало с нашей
семьей.
Зато отец постоянно сидел в своей лаборатории, напоминая мне
седого паука, – но я все же стрясла с миссис Маппет обещание, что
она обязательно последит, чтобы тот хоть что-нибудь ел.
– Прощай, папа! – сказала я уже от двери.
Не стала дожидаться ответа – знала, его не последует. Вернувшись
в комнату, подхватила саквояж и корзину в одну руку, в другую взяла
здоровенную клетку с Бельгашем, после чего поспешила на улицу.
Вернее, кое-как выбралась из дома, бочком-бочком протиснувшись
по узкому коридору наружу. Закрыла дверь плечом, удостоверившись,
что магические плетения на ней и на окнах фасада накинуты
правильно.
Это заклинание придумал отец, и меня он тоже ему научил. Чужим
пытаться проникнуть в наш дом я бы настоятельно не советовала – это
было чревато для них крайне неожиданными и болезненными
последствиями.
Удостоверившись в том, что оттиск ауры миссис Маппет, новой
сиделки, отпечатался ровно и сюрпризов не будет, я поспешила на
станцию.
Жили мы в самом центре Грно, на улице Славы Аренты, так что
поймать извозчика не составило никакого труда. Я даже поторговалась
– исключительно из врожденной вредности, – после чего через десять
минут оказалась на станции перехода. Как раз вовремя –
заканчивалась регистрация отбывающих в Коринду.
Я встала в хвост очереди и не только все успела, но еще и
просидела полчаса в душном помещении зала ожидания. Задерживался
переход из самой Коринды, и никто не знал, что там стряслось.
За это время я всего лишь дважды ответила, что Бельгаш не
кусается, – сказала это встревоженным мамочкам, беспокоившимся за
своих любопытных отпрысков. И один раз – что он кусается, но уже
смелому десятилетке, который засунул руку в клетку, решив поймать
филина за крыло.