Тяжело. Обречённо.
Не знаю, любил ли он меня. Но точно знал, что я его не
любила.
И всё же всплакнула. Правда не сейчас, потом. Когда он увёз меня
к родителям на дачу.
Укрывшись пледом, на скрипучих качелях, я давилась слезами,
глядя как они играют с Матрёшкой. Она пинала разноцветный мячик. А
Костя ловил его, чтобы не летел на грядки, и кидал ей обратно.
Маму тоже расстроила новость. Да и отец хмурился, дымя
сигаретой.
Он затушил окурок, встал с пенька от старой сливы, на котором
сидел, подошёл.
— С собой звал? — спросил он и надсадно закашлялся.
Я кивнула.
— Бросал бы ты курить, пап. Такой кашель нехороший.
— И что думаешь? — проигнорировал он мои слова.
— Есть варианты?
— Варианты всегда есть, — он сел рядом на выцветшую
непромокаемую обивку качелей. Старый поролон под ним словно
выдохнул, вторя мне. — Но решать тебе.
Я обняла его, по-детски уткнувшись в родное плечо.
— Он хороший, пап, но не мой. Я словно в чужое вцепилась и
держу. Мне кажется, без меня он будет счастливее. Найдёт ту, что
его полюбит. Он правда не мой.
— А кто твой? Где твой? — вздохнул он. И я знаю куда он сейчас
смотрел. На Матрёшку. Вздохнул. — Я никогда не спрашивал тебя,
дочь. Да и сейчас не спрошу. И от нас ты его скрывай сколько
хочешь, но ведь Машка подрастёт, начнёт вопросы задавать.
— Вот когда начнёт, тогда и придумаю, что ей отвечать. У её отца
совсем другая жизнь, пап, не простая, не наша. И я не хочу её ещё
больше осложнять.
— Он женат?
— Пап, — отклонилась я и покачала головой. — Не надо.
Пожалуйста! Я знаю всё, что ты об этом думаешь. Что я не должна
была скрывать. Что поступила плохо. Он имеет право знать. Но пусть
пока всё останется как есть. А там видно будет.
На большой застеклённой веранде, где накрыли стол, собралась
почти вся семья.
А я наивный думал, что буду один. Всё же Татьяна, моя младшая
сестра, живёт в Нью-Йорке с мужем и сыном, и сейчас беременна
вторым. А самая младшая, Елизавета, не любила семейные посиделки.
Но сегодня обманом заманили меня. Лизавета торжественно объявила,
что они определились с датой свадьбы. И у нас на подготовку есть
месяц.
Её жених, Амин, блёклый очкарик, скромный и молчаливый, сын
одного из богатейших бизнесменов России, мог бы смело попасть под
определение, что на детях гениев природа отдыхает, если бы к своим
двадцати пяти годам не окончил МГИМО и ещё в студенческие годы не
начал вкладывать собственные средства в проект, который к
сегодняшнему дню позволил ему владеть тринадцатью процентами рынка
отечественного кинопроката. А это, по данным аналитиков отца,
который, конечно, интересовался будущим зятем, грубо говоря, очень,
очень много денег.