— Говори, пернатое чудовище, чего тебе надо.
— Мне нужен дом, — заявил Каладрий. — Свой угол. Я надеялся, ты
сам догадаешься, что я не собираюсь жить у тебя под окном на
дереве, но куда уж тебе.
— Гнездо собрался вить? — хмыкнул я. — Вся усадьба в твоем
распоряжении.
Каладрий гордо отвернулся.
— И где мне здесь жить по-твоему? У тебя в спальне?
В принципе голубь прав. Раз уж я поселил его у себя, должен
обеспечить достойным насестом. А я знаю только одно место, где
живут голуби.
С восседающим на мне Каладрием я поплелся на чердак. В этой
части дома я пока еще так ни разу и не был.
На чердаке оказалось темно и мрачно. Но на удивление прибрано. Я
опасался, что здесь свалят все жертвы давешнего ремонта в виде
поломанной мебели, ненужных досок и тому подобного, но обошлось.
Каладрий с интересом осмотрел предлагаемое ему жилье и слетел с
моего плеча.
— А мне нравится.
Я мысленно возблагодарил бога смерти.
— Ну хоть что-то тебе понравилось.
Каладрий потоптался по потолочным балкам и тут же пометил
территорию.
— Но-но-но, а вот гадить прошу в окно!
Я открыл небольшое окошко на противоположной стене. Вдруг
Каладрию захочется полетать.
Голубь подлетел к нему, высунул голову наружу и вернулся
обратно. На наглой морде читалось, что жилье, так уж и быть,
одобрено.
— Прикажу слугам раз в день приносить тебе сюда воду и зерно. Не
клевать их и на голову не гадить.
— Ну это уж как получится.
— Тогда сам себе еду будешь добывать, — пригрозил я.
— Я подумаю. Ладно, подойдет на первое время. Оставь меня, —
высокомерно бросил голубь и принялся чистить перышки.
— Да с радостью, — буркнул я и спустился обратно. Пора
смириться, что поспать мне сегодня не удастся.
Игорь навестил меня через два часа, которые прошли в унылом
ничегонеделаньи. Мне отчаянно хотелось спать, уснуть я не мог, а
потому просто лежал и плевал в потолок.
— Найми себе носильщика, — пробурчал некромант, втаскивая в
комнату здоровенный фолиант. — А лучше двух, потому что одному эту
тяжесть не поднять. И уж тем более я не понимаю, почему эту тяжесть
должен таскать человек, посвятивший себя размышлениям и трудам на
благо усадьбы, а вовсе не попыткам выиграть в конкурсе атлетов. Не
для того меня мама, то бишь твоя тетя, рожала.
— Ничего, физические упражнения тебе полезны. — Я принял из рук
кузена книгу и охнул, когда та чуть было не вырвалась из рук. —
Черт, да этой книжкой убить можно! Если я поручу какому-нибудь
слуге найти мне информацию о дворянских родах, он может задуматься,
зачем барину это понадобилось, а это было бы нежелательно.