Назад я возвращалась в мрачном настроении.
Я заворачивала во все переулки и даже периодически звала Синтию по имени, но её нигде не было.
Около десяти вечера, по дороге в монастырь, я увидела, что со стороны туннеля Блэкуолл движутся два силуэта – мужчина со знакомой мне хромотой, который катит перед собой велосипед, а рядом с ним какая-то женщина. Сердце у меня так и замерло, и я поспешила вперёд с возгласом: «Синтия!» Это действительно оказалась она, и я чуть не расплакалась от радости.
– Слава Богу, что ты в порядке! Где ты была?
– Так, пару раз прокатилась по туннелю, – ответил за неё Фред.
– По туннелю? На велосипеде? Не может быть!
Синтия молча кивнула.
– Тебя же могли сбить!
– Знаю, – сказала она. – Чуть не сбили.
– Как ты туда попала?
Она не в силах была говорить, поэтому мне ответил Фред:
– Не знаю уж, как она туда попала, знаю только, что я нашёл её на выходе, еле живую от усталости.
– Фред, какое счастье, что ты её отыскал!
– Да я ж ничего такого и не сделал, только велосипед прикатил.
– Спасибо, – благодарно прошептала Синтия.
Мы привели её в Ноннатус-Хаус. Большинство уже вернулось без каких-либо хороших вестей, поэтому наше неожиданное появление вызвало всеобщий восторг. При свете мы увидели, в каком она состоянии – грязная, вымазанная машинным маслом и источающая сильный запах бензина.
Выпив чашку чая, Синтия наконец смогла рассказать о случившемся.
– Не знаю, как так вышло, но я случайно заехала не на ту полосу, и мне пришлось въехать в туннель со всеми машинами, а внутри уже было невозможно остановиться или развернуться… Дорога пошла под откос, и мне нужно было мчаться всё быстрее и быстрее, потому что вокруг оказались одни грузовики…
Фред, считавший себя героем вечера, закончил её историю. Никто из нас не бывал в туннеле, и Фред рассказал, что это – извилистый проезд под Темзой, соединяющий Поплар с Гринвичем. Строили его в расчёте на автомобили викторианской эпохи, и для современных грузовых машин места там не хватало. Два грузовика могли разъехаться, только если прижимались к стенам вплотную. Синтию легко могли раздавить – она не могла спешиться, поскольку встать было негде: дорогу от стены отделял низкий цементный барьер шириной в двадцать дюймов[6]. Приходилось ехать вперёд, несмотря на рёв моторов, удушливые выхлопы и ослепляющий свет фар. На выезде из туннеля дорога пошла в гору, и Синтии пришлось поднажать на педали. Самое неприятное, что бедной Синтии пришлось ехать в гору против ветра – худшее сочетание из всех возможных.