, глядел сверху вниз, то на осиротевшего ребёнка, то на вновь возведённую могилу. Гришка огляделся. На кладбище, кроме него и рослого незнакомца, никого не осталось. Лишь парочка ворон, пристроившись на качаемой ветром берёзе, наблюдала за происходящим.
– Ты меня не бойсь, – незнакомец улыбнулся.
Улыбка не внушила Гришке доверия. Он отступил, попятился, едва не встав в рыхлую землю, которой только что засыпали могилу. Мужчина ухватил мальчика за рукав:
– Ну, чего ты? Говорю же, не съем!
Гришка заорал и завалился на снег:
– Пусти!!! Ма-а-а-ма!!!
Незнакомец держал крепко. Он нахмурился и, дёрнув за руку, поставил паренька на ноги. Гришка прикрыл голову рукой, но бородатый, глядя на это, лишь покачал головой. Покричав ещё, но уже больше для виду, Гришка притих. Мужик присел на корточки и начал стряхивать с тулупчика снег.
– Не придёт твоя мамка. Она теперь с ангелами общается.
Впервые за время похорон, Гриша разрыдался по-настоящему. Он орал так громко, что сидящие на ветвях вороны разразились негодующим карканьем.
Конец ознакомительного фрагмента.