– И за все эти годы ты не встретила никого, чтобы устроить собственную жизнь? – недоверчиво нахмурился Вилл. – Никогда не поверю, что ты не получила ни одного предложения выйти замуж!
– Получала, конечно, – равнодушно пожала плечами Мартина, – но я сочла свою жизнь вполне устроенной и не чувствовала себя одинокой.
Вилл посмотрел на нее с сожалением:
– Пока тебе не одиноко, Марти! Но только пока. Дочери выйдут замуж, и тогда ты пожалеешь, что сама обрекла себя на вдовство.
– Ну, когда это еще будет! – беспечно рассмеялась Мартина.
– Не так уж нескоро, как тебе кажется. Старшая по годам почти невеста, да и младшая наступает сестре на пятки!
Мартина долго смотрела на Вилла, покусывая губы в нерешительности. Заметив ее внезапную растерянность, Вилл вопросительно поднял бровь.
– Нет, моей младшей дочери нет еще девяти лет, – наконец решившись, сказала Мартина.
Взгляд Вилла изменился, стал острым и жестким, его пальцы больно стиснули ее подбородок.
– Сколько у тебя дочерей, Марти? – резко спросил он.
– Три, – ответила Мартина, понимая, что сейчас на нее может обрушиться сокрушительный гнев Вилла.
– Когда родилась третья?
– В пятый день ноября, – сказала она и по его прищуренным глазам поняла, что он мгновенно сосчитал все сроки.
– И все эти годы ты молчала! – гневно сказал Вилл, оттолкнув Мартину от себя. – Почему?!
Она посмотрела на него так, что по ее взгляду он понял без всяких слов: она не хотела тревожить его. Вилл рассмеялся недобрым смехом, но его гнев на Мартину сразу остыл. До сих пор оберегать чей-то покой было его привычным занятием, и вдруг он обнаружил, что кто-то годами в молчании хранил его собственный покой, – и это была Мартина, которую он меньше всего мог заподозрить в подобной заботливости, – и именно о нем. Смягчившись, он попросил:
– Расскажи мне о ней. Какая она?
– Она… – и Мартина, вызвав в памяти облик младшей дочери, улыбнулась с гордостью и любовью. – Она очень добрая, веселая, никогда не плачет. Она – как солнышко, все освещает своей улыбкой. Большая умница: умеет читать, пишет, знает латынь, бегло говорит на французском. Уже сейчас она очень хорошенькая, а вырастет настоящей красавицей!
– Есть в кого! – усмехнулся Вилл, выразительно посмотрев на Мартину, но та рассмеялась и покачала головой, отрицая собственную заслугу в красоте младшей дочери.