— Мы предполагаем, что на нас напал
один из убийц общества Теслы. — осторожно высказался я. — Генрих же
интересен принцессе Елизавете Прусской, которая, по моим сведениям,
так же входит в общество.
— Интересные у тебя осведомители,
Александр. — по-новому взглянул на меня император. — И что же тебе
ещё известно об обществе?
— Лишь общепризнанные сведения. —
ответил я пожав плечами. — Что оно создано Николой Тесла для
контроля изобретенных им устройств. Что постепенно из России
переместилось в Англию, а затем в Америку. Что в его совете состоят
крайне могущественные личности, в основном из правящих домов…
— Продолжай. — подбодрил меня Борис
Владимирович, но я замолчал, догадываясь к чему все придет.
— Если вы очередной убийца, посланный
обществом, то… я всё равно не сдамся. — сказал я, нахмурившись.
— Будь мы в обществе, за такое
оскорбление я имел бы полное право не только лишить тебя права
престолонаследия, но и отправить в ссылку. — холодно произнес
император. — Мне казалось ты умней.
— Может я и не долго живу на этом
свете, но навидаться успел всякого, ваше величество. — ответил я. —
И меняющих личину перевертышей, и сверх сильных искаженных, и убийц
способных одним криком ломать пространство. Можете оскорбляться, но
пока я вижу в вас лишь угрозу. Возможно, потому что мир не давал
мне иного и редко баловал.
— Тебе необходимы уроки хороших манер
и культуры диалога, Александр. — покачал головой Борис
Владимирович. — И это не угроза, а констатация твой
необразованности и ограниченности. На твое счастье это поправимо и
не противоречит моим планам и интересам России. Но переходить от
оскорблений, обоснованных на страхе к оскорблениям, основанным на
детской травме – плохое решение.
— Помолчу, может за умного сойду. —
сказал я, чуть улыбнувшись.
— Для своего возраста, вполне. —
усмехнулся император. — Твои знания общества весьма поверхностны,
но даже так ты должен быть в курсе что оно не однородно. Нет одного
управляющего или принимающего решения относительно всего
происходящего в мире. То, что тебе известна одна личность совета и
есть рычаг воздействия на неё – большая удача. Но желаемое ты не
получишь.
— Почему? — спросил я, искренне не
понимая в чем дело.
— Потому что… а ведь и в самом деле.
— вновь улыбнулся император и подвинулся вперед, внимательно
разглядывая мое лицо. — Даже черты лица изменились. Мой сын
выглядел бы иначе. Меньше мускулатуры, менее выраженные углы… жаль
я никогда не узнаю каким бы он мог стать, а ты, сколь не
претворяйся, не он.