- Сашенька! Прости, прости меня! – Синицына вмиг отстранилась и
тут же принялась целовать мою руку.
Ну совсем с ума сошла! Я приоткрыл один глаз, тот, что не заплыл
от огромного синяка, и улыбнулся. Теперь я видел ее через флер
голубых волос – ее волос, длинных, щекотавших мое лицо. Красивая
она, эта Айлин. Почти такая же красивая как княгиня Ольга
Ковалевская. Да, Айлин простолюдинка, но для меня прежнего, тем
более нынешнего это не имело значения. Я даже запретил ей
обращаться ко мне по титулу, хотя когда-то прежде, она робко
шептала: «Ваше сиятельство… ваше сиятельство…». Я дружу с ней с
первого класса школы второго круга, то есть уже пять лет. Я?..
Черт! Все сказанное выше имеет отношение к прежнему графу. Он с ней
искренне дружил. Знаю, она хорошая девушка, добрая и преданная, и я
обязательно сохраню эту дружбу.
- Тьфу, Айлин! Теперь делаешь щекотно. У тебя очень длинные
волосы, - я мотнул головой, попытавшись освободить от них лицо.
- Тебе не нравятся длинные волосы? – она приоткрыла ротик, в
голубых глазах отразилось непонимание. – Но у княгини Ковалевской
волосы длинные. Боги, о чем я сейчас думаю?! Саша, я думала, ты
умер. Правда, я чуть с ума не сошла от страха. Побегу за врачом!
Здесь рядом аптека. Может там помогут. Или за мостом лечебница.
Саш, я побегу! Лежи, не двигайся!
- Нет, Айлин Клеоновна, - я схватил ее ладошку, притянул к себе,
затем обвил рукой ее гибкую талию, хотя эта вольность мне стоила
огромной боли. – Никуда бежать не надо. Ясно? Ты же видишь, я
прихожу в чувства. Сейчас еще немного полежу, потом встану и мы
пойдем. Вместе пойдем ко мне домой.
Одновременно я отметил: Артемида заручилась помощью Асклепия -
чувствовалось, как чешется в верхней части живота и там, в
глубине... Там вообще нестерпимо зудит, чешется. Так и хочется
вонзить палец прямо в рану, ковырнуть в ней. При этом изначальная
боль быстро уходит. Вряд ли такое возможно без помощи богов или
магов, равных силой Небесным. Я мысленно поблагодарил Асклепия,
улыбнулся Артемиде, хотя сейчас перед моим взором было личико Айлин
с ее голубыми, влажными от слез глазами.
- Кстати, здесь нет поблизости табачной лавки? – я чуть повернул
голову, чтобы ее лучше видеть.
- Табачной лавки? – ее милое, почти детское личико вытянулось от
изумления. – Но ты же не куришь. Саш, ты же не можешь курить!