— Почему? — удивился Толик. — Как
можно не любить Новый год? Это же гости, Дед Мороз, подарки под
ёлкой... Или вы даже в детстве были циничной и уставшей от
жизни?
Александра извернулась на своём
сиденье, не отстёгивая ремень безопасности, цапнула Толика за ворот
и запихнула ему за шиворот мандариновые шкурки.
— Кто много умничает, тот сам дурак.
С ушами холодными. У меня, можно сказать, детская травма с
новогодним праздником связана. ПТСР, если выражаться медицинским
языком. Я на соседа замёрзшего в восемь лет наткнулась, когда
первого января утром на горку бежала. Да-да, на труп. Настоящий,
промороженный до дубовости. Не поняла, конечно, сразу, что он уже
всё, разбудить пыталась, тормошила. До сих пор у меня его лицо
сине-белое перед глазами, если вспомню...
— Да что за ужасы у вас тут творятся?
— воскликнул фельдшер. — То убьют кого-нибудь, то заморозят... Не
деревня, а Сайлент Хилл какой-то...
— Такова жизнь, Толя. Просто по долгу
службы мы чаще сталкиваемся с её неприглядной стороной, поэтому и
кажется, что она состоит сплошь из ужасов и страданий. Но на самом
деле это не так.
— Это ты про Генку-гармониста
рассказываешь? — уточнил Василич. — Помню, помню, знатный умелец
был, ни одно застолье без него не обходилось.
— Ага, а где застолье, там выпить и
закусить найдётся, — невесело добавила Рысь, — в качестве
оплаты.
Она обернулась назад, к Толику, и
пояснила:
— Пил он. Сначала понемногу, а потом
по-чёрному, даже жена не выдержала и выставила его к чёртовой
матери.
— Да ладно тебе, кто не пьёт? —
возразил водитель. — А тут талант, божий дар. У таких людей
чувствительность выше, они мир иначе воспринимают, вот и не
выдерживают.
Александра Ивановна пробурчала что-то
невнятное себе под нос, но Василич не услышал и продолжил, то ли
рассказывая историю Толику, то ли просто из желания почесать
языком.
— Генка гармонист был от бога, хоть
никаких музыкальных школ не кончал. Просто однажды взял в руки
гармонь и начал играть, будто с нею родился. Мать ему долго
инструмент не покупала, денег не было, так и учился на чужих, кому
не жалко было. Потом уж, когда подрос и деньги заработал, свой
заимел. Один раз даже телевидение приезжало его снимать, а потом по
первому каналу показывали. Талант!
— А что же он тогда так погиб?
Трагично?