— А я верю, — с упрямством ребёнка
продолжал настаивать он.
— Твоё право, — Саша обстучала снег с
ботинок, — только Софочке всё это не вываливай.
— Почему? — насупился Толик.
— Ну-у, как бы тебе помягче
объяснить... Получается, ты живёшь и надеешься встретить свою
вторую половинку, так? Но это не мешает тебе потрахивать соседку,
пока судьбоносная встреча не состоялась. Устроил себе удобный
запасной аэродром по соседству и пользуешься девушкой. Не думаю,
что Софочку обрадует такое положение дел.
— Да всё не так! — возмущению Толика
не было предела. — Вы всё вывернули наизнанку! Я Софочку люблю и
вовсе не пользуюсь. У нас с ней серьёзные отношения, а не просто
удобный секс.
Василич обернулся и укоризненно
посмотрел на Александру Ивановну — мол, что над убогим
насмехаешься, его и так жизнь умишком обделила, а ты еще масла в
огонь подливаешь. Рысь в ответ скорчила удивлённую мордочку, типа,
это вовсе не её инициатива, а она лишь поддерживала дискуссию и
наставляла подчинённого на путь истинный. Без всяких там половинок,
четвертинок и прочих плодов любви с первого взгляда.
— А я и не спорю. Более того, Софочка
тоже может ждать любовь всей своей жизни. Если тебе можно, то и ей
тоже, так ведь?
Толик открыл рот и молча закрыл его.
Почему-то теория, ранее казавшаяся стройной и логичной, теперь, под
метким огнём фактов от матёрого скептика, начала рассыпаться на
глазах, точь-в-точь как первый шалаш, возведённый неумелыми
детскими ручонками за домом, в кустах сирени. Когда сооружение,
долго и тщательно прилаживаемое к остаткам забора, не выдержало
собственного веса и упало на голову незадачливому строителю и двоим
его напарникам, горькое ощущение разрушенных надежд оказалось
настолько ярким и безмерным, что запомнилось на всю жизнь. И пусть
прошло много лет, сиреневые кусты давно вырубили и устроили на том
месте парковку, степень разочарования он по привычке измерял в
шалашах: зацепился за гвоздь новой модной курткой — полшалашика,
отказала понравившаяся девушка — один небольшой шалаш, Софочка
встретила новую любовь и сделала ручкой — целая улица
шалашей...
— Когда примеряешь сказанное к
собственной шкуре, ситуация сразу видится по-другому, — прервала
затянувшуюся паузу начальница. — Мы не в сказке живём, Толя, а в
обычном мире, где близкий человек может разлюбить, бросить, уйти из
жизни... Не стоит возводить вокруг себя розовых замков — когда они
рушатся и бьют кирпичами по голове, бывает очень больно. Это я тебе
на правах старшей коллеги говорю, а уж прислушиваться к моим словам
или пропустить их мимо ушей — решай сам.