— Я понимаю...
— Как бы ты не хотел, а ты определенно не хочешь, — он
улыбнулся. — Тебе придется разобраться с бизнесом, пока все не
стало еще хуже. Не думаю, что тебе и здесь захочется умереть от
пули в затылке. Тем более от якобы родственников. Их нужно прогнуть
под себя, и тебе придется это сделать.
Меня аж передернуло от воспоминаний.
— И еще, в моем кабинете тебя ждет Анна. Не болтни лишнего, а то
опять полдня на допросе просидишь с идиотским выражением лица. И
так слухи в участке ходят, мол, у тебя особые пристрастия на
допросы.
— И что ей надо? — поднял бровь я. — Я же толком ничего не знаю
и не смогу ничего рассказать. А ваша наркота, — заговорил чуть
тише, — нахрен мне не нужна. Пересажал бы всех связанных с прошлым
владельцем тела да забыл бы навсегда!
— Вот и сделай это, но грамотно, — широко улыбнулся дед,
оставшись довольным моими словами. — Только не подставь себя. В
разговоре с Анной ссылайся на травму и отшибленную память. Я всего
того, о чем вы раньше болтали, не знаю и даже не подозреваю, так
что импровизируй и прикинься дурачком. Этот юнец, — дед ткнул
пальцем в мою грудь. — Умело это делал.
Я встал, отряхнув брюки, и посмотрел на уходящее за горизонт
солнце.
«Твою же мать... Попал в тело малолетнего дебила, связанного с
криминальным миром... С чем боролся, на то и напоролся...»
Костяшки пальцев руки замерли у двери.
Во мне что-то менялось. Появилось странное желание — желание уйти.
И, получается, не понимая, что там за человек, я все равно
чертовски не хотел там находиться.
Но все же мне нужно было втягиваться в
проблемы этого юнца.
Трехкратный ритмичный удар эхом
отозвался в кабинете, и, когда мелодичный голос пригласил войти, я
отворил дверь.
Анна — девушка мент, сидела на столе
старика, одной ногой стоя на полу, а второй опираясь на стул. В ее
позе была некоторая нотка... вульгарности, что ли. Приподнятая чуть
выше колен юбка, так и норовила приподняться еще на парочку
сантиметров вверх.
Скажем так, сантиметр до желанного
всеми мужчинами.
Она посмотрела на меня, ее пухлые губы растянулись в улыбке, и
она поманила меня пальчиком, приглашая войти. Только вот ее жест
мне не понравился – так с объектом слежения себя не ведут. Я так и
замер, стоя в дверном проеме, обдумывая варианты своего поведения,
ведь появились новые коррективы.