Потом Зора сказала:
«Послушай! Никаких неточностей,
никаких неправильных ответов! Если я подсказываю, то на сто
баллов!»
«Это настолько для тебя
принципиально?»
«Да!»
В общем, пунктик. Мне эта её
одержимость грозила неприятностями, но панику я оставила на завтра
– лучше решать проблемы по мере их поступления. Сейчас речь шла о
письменной работе и устном ответе. О зачислении! Нужно
сосредоточиться на них.
***
Поразительно, но я оказалась не
единственной, с кем возжелали пообщаться устно. Раньше чем я
закончила записывать надиктованные ответы, к преподавательском
столу приблизился хлипкого вида паренёк.
Он задержался рядом с Георгом минут
на семь, а ушёл бодрый, но в красных нервных пятнах.
После этого магистр Номан объявил
зычным голосом:
– Господа абитуриенты, до сдачи
работы осталось пятнадцать минут!
Эти слова были решающими. Мне
требовался лимит – нечто, что ограничит время общения с монархом.
Вот я и решила втиснуться в промежуток между собственной сдачей и
общим дедлайном.
«Ты там как? – мысленно обратилась к
Заучке. – Крепко держишься? Не упадёшь?»
Желеобразная прохладная клякса,
прильнувшая к моей ноге, ощутимо шевельнулась.
«Держусь,» – крякнула помешанная на
собственной правоте сущность. И пошли.
Едва я встала из-за парты, в
аудитории стало совсем тихо. Пока двигалась в сторону комиссии, от
посторонних взглядов чесалась спина.
Дойдя до компании во главе с Георгом,
я протянула свою работу одному из магистров, а сама с нарочитой
готовностью повернулась к его величеству. По красивому лицу монарха
скользнула тень подозрительности, а потом прозвучало:
– В вашей работе упоминалось сражение
в проливе Ханар. Расскажите о нём.
Зора опять колыхнулась, и я словно
ощутила её возбуждение. Сущность буквально жаждала блеснуть своей
осведомлённостью, и единственным, что я успела сказать ей
стало:
«Зора! Только без фанатизма,
прошу!»
А дальше мне пришлось превратиться в
попугая. Я успевала только повторять, даже не осмысливая слова
Заучки. О какой-либо «фильтрации выдаваемого материала» речи тоже
не шло, и к концу доклада я начала молчаливо выть.
Вдруг версия, выданная Зорой, не
совпадёт с общепринятой? Вдруг я, как в случае с теми артефактами,
рискую сказать лишнее? Что если завяжется спор? А если на основе
ответов Зоры разразится новый скандал?