Вспышки выстрелов. Прямо над головой. Поднять взгляд. Тощая
фигура, укутанная в клубящийся мрак. И два алых глаза. Мозг понял,
что на этом его полномочия все и передал управление телом голым
инстинктам. А инстинкты в свою очередь пришли к неутешительному
выводу, что бежать не получиться. Даже если неведомые черти не
скосят его на полпути, свои же "союзники" грохнут, как дезертира и
вообще предателя Родины.
Правая рука выпрямляется с неприятным щелчком локтевого сустава.
Зрачок пистолета Ярыгина упирается в то место где вроде как у
неведомой ереси должен быть подбородок. Они не слишком высокие.
Вдавить спусковой крючок. Пистолет дергается в руках, а огоньки
исчезают. Труп заваливается на спину. Как он долетел сказать сложно
- скрылся за краем заграждения.
"Грач" в кобуру, АК-12 в руки, проползти на брюхе и заполучить
вожделенный семьдесят четвертый. Взгляд спотыкается об фигуру
сержанта, скорчившегося за идентичными мешками с песком. Бля, с ним
точно будет безопаснее. В низкой стойке на максимальной скорости
рвануть к нему, всаживая остаток обоймы в сторону красных глаз,
практически не целясь.
Командир их блокпоста вставляет магазин в калаш, смоля косяк из
мятой бумажки, сигаретного фильтра, сушеной конопли и опять же
сигаретного табака. Андрюха временами таким баловался, да и сам
Узел пробовал, немного разбирается.
-Что это, блять, за хуйня?! - внятные слова наждаком обдирают
глотку и онемевший слизень языка.
Сержант даже не поворачивается на голос, одной затяжкой скуривая
едва ли не треть самокрутки.
-Гоблины. Ночные гоблины.
"Гоблины" как-то сами собой рассосались едва на горизонте
нарисовалась колонна из двух бронетранспортеров и ебучего танка,
Т-90, мать его. Кем бы ни являлись ночные визитеры, но против
настолько подавляющей огневой мощи их пукалки не играли от слова
"совсем". Чуть погодя за бронетехникой подскочил и ГАЗ-66, почти
такой же, в каком Узел был транспортирован сюда. Высыпавшиеся из
кузова бойцы моментально сменили "старичков" на постах.
Раненных стащили в одно место под присмотр врачей с опытом Чечни
и рядовых фельдшеров со скоряка, что за каким-то хером оказались
здесь. Мертвым прострелили головы. Костян порывался спросить, а
какого, собственно говоря, хуя тут происходит, но предпочел
тактично промолчать, всовывая патроны 5,45-мм в обойму. Трупы
грузили в кузов. Кто-то из новичков, сумевший в потьмах разглядеть
происходящее, мелькал в ночи бледным овалом лица. Приехали живые,
уезжают мертвые - аксиома войны. Почему-то сначала увозили именно
покойников, а потом уже приехал новый грузовик за раненными. Как бы
клишировано это не прозвучало, но половина из них не доживет до
рассвета. С такими ранами шанс выжить присутствует, только если
моментально лечь в реанимацию, да и то, смотря в какую.