И тут Лекса напряглась. Впервые. Распахнула глаза и поймала взгляд Вика. Прошептала стыдливо:
— Я боюсь…
— Почему? — удивился он, касаясь губами кожи возле пупка. Лекса мучительно протянула:
— Первый раз…
— Пфр! — Вик уткнулся ртом ей в живот и издал странный звук, от которого стало щекотно, потом поднял голову и почти весело ответил: — У меня тоже первый раз!
— Да?
— Да. А что?
— Я думала, так не бывает…
— Бывает, — выдохнул он, снова приникая губами к её животу.
— Я слышала, что это больно!
— Не пугай меня, принцессочка!
— Да не тебе больно, а мне!
— Тебе больно?
— Пока мне хорошо, — выдохнула Лекса, несмело обнимая ладонями его голову.
— Должно быть ещё лучше, — пробормотал Вик, освобождая от рубашки её грудь. Когда его губы сомкнулись вокруг маленького розового соска, Лекса даже всхлипнула от нахлынувшего восхищения. Конечно, она иногда трогала сама себя, в одиночестве, в постели, но никогда ей не было так хорошо, как сейчас, когда Вик ласкал её руками, а особенно языком…
Когда он лёг на неё, раздвинув ноги коленом, Лекса обняла его за плечи и прижала к себе — всем телом, спросила шёпотом:
— А ты точно знаешь, что потом будет хорошо?
— Слышал от братьев, — сквозь зубы пробормотал Вик, а потом приник губами к её губам. Наверное, чтобы избежать других вопросов. Горячий член ткнулся её между ног, в самое секретное место, раздвигая медленно, но верно, и Лекса тихонечко застонала от странного ощущения чего-то чужого и такого приятного. Стало больно, но всего на несколько секунд. Она перетерпела, и не зря. Вик двигался туда и обратно, Лекса двигалась вместе с ним, они словно стали единым целым, одним из тех механизмов на шарнирах, где скользили фигурки — синхронно и слаженно…
А потом в комнате появились бабочки. Они парили лёгкими облачками над спиной Вика, голубые, воздушные, невесомые, большие и маленькие. Лекса комкала пальцами простыню, стонала, не в силах сдержаться, и парила вместе с бабочками — наследством Лесных Драконов. В какой-то момент ей стало так хорошо, что живот скрутила судорога наслаждения, пульсирующая внутри вместе с членом Вика, и тот зарычал, превратившись снова в дикого варвара, скорчил гримасу и замер. Лекса спросила расслабленно:
— Это и есть хорошо? Теперь так будет всегда?
Перекатившись с неё на покрывало, Вик неуверенно кивнул: