— Это для его человеческих друзей, —
пояснил я. — Батины однополчане.
Вышибала скривился, представив, где
мог геройствовать мой гипотетический папаша и его друзья-люди. В
орочьих шатрах детей пугали светловолосыми убийцами. Эльфы по жизни
существа крайне миролюбивые, но если их довести, то даже тролли
стараются прятаться по углам, прикидываясь вениками.
— Все равно не пущу, — хмыкнул орк. —
Запрет вашего короля — пускать мелких в питейные заведения. Кстати,
вас, леди, — он попытался изобразить вежливый поклон в сторону
Аллинель, — это ограничение не касается.
— А я тоже несовершеннолетняя, —
ответила аватара безмятежным голосом, облизывая купленный на рынке
леденец, и улыбнулась.
Я использовал последний аргумент.
Вышибала внимательно осмотрел серебряную монету, даже попробовал ее
на зуб:
— Ну, если только на минуточку… И
еще, мелкий, там у нас всякий сброд собирается. Будут проблемы —
зови. Я Углук, урук-хай, — сказал он с явной гордостью. Урук-хай
были элитой армии орков. Они не теряли боевой дух и боеспособность
даже после гибели девяти десятых бойцов подразделения.
Я поблагодарил, и мы вошли
вовнутрь.
Такого жесткого свинарника мне до
настоящего момента не доводилось видеть. Интересно, тут хоть иногда
убираются? И больших толстых наглых крыс гоняют или, наоборот,
разводят на мясо? В чуткий эльфийский нос шибануло богатым букетом
разной дряни и нечистот.
Аллинель посмотрела на все это и
сразу же ретировалась наружу со словами:
— Я лучше на улице с Углуком
поболтаю. Вдруг он чего-нибудь знает.
Ей вслед разочарованно засвистели
десятка три мерзких негодяйских рож. Затем все присутствующие
уставились на меня как на невиданное чудо, и я позавидовал
улизнувшей аватаре.
Шепча про себя: «Ты бессмертный, ты
бессмертный», — я стал осторожно продвигаться к стойке,
стараясь не наступить на что-нибудь нехорошее на полу.
Бармен — бородатый человек размером
со среднего тролля — насмешливо спросил:
— Что вам угодно, пресветлый сударь?
Хотите королевское белое янтарное вино урожая три тысячи семьдесят
третьего года?
— А есть? — спросил я
удивленно.
Посетители громко заржали, а бармен
тонко улыбнулся:
— Одна бутылка имеется, сто золотых
за бокал. Только пить такой напиток в моей забегаловке дураков нет.
В основном в ходу орочья самогонка, человеческое виски и гномий
рон.