Буква — «О» к примеру, произносится с помощью сжатия губ, можно
сказать бантиком и через созданное отверстие рта выдыхаешь
воздух.
Буква — «Ы» — здесь вначале пальцами а потом запомним визуально
положение губ начинаешь пытаться издавать на выдохе звук.
Самая простая буква в учебе говорить — «А» открой рот пошире и
выдыхай протяжно.
Одно плохо на это необходимы дни, часы и насилие над собой.
Еще проще оказалась лечение порванной ударной волной, в двух
местах, перепонка уха. Заросло само. Теперь небольшой, но
значительный спектр звуков стал неслышен.
Вначале освободились посеченные осколками торс и ноги. Смог
вставать и ходить с палочкой сначала по палате, а потом и по
госпиталю.
Наконец физические ранения канули как говорится в лету. Осталась
только борьба с собственными нервами и координацией ног при
хождении, левой руки, и мышц лица.
Постоянным спутником самочувствия стали неожиданные головные
боли.
Постепенно речь приобрела связанность, а левая рука контроль.
Для того чтобы услышать говорящего человека теперь голова
автоматически поворачивалась в сторону говорящего здоровым
ухом.
* * *
Уже через месяц моего появления в госпитале сослуживцы стали
выписываться и вступать в строй, пополняя экипаж нового
достраиваемого монитора.
Как только спустя три недели интенсивного лечения появились
первые сдвиги, в моем оздоровлении, мне сообщили о закреплении за
мной и остатками раненых моего экипажа достраиваемого монитора
проекта СБ-57 «Волочаевск». Того, что успели вместе с другим
монитором «Видлица», эвакуировать из Киева к Херсону до взрыва
плотины Днепрогэс и захвата немцами Каховского плацдарма. Теперь
мониторы заканчивали достройку в Новороссийском заводе, начиняемые
внутренним оборудованием и двигателями типа 9Д.
На госпиталь ушло два с половиной месяца осени и зимы 1941
года.
Монитор «Ударный» в срочном темпе отремонтированный, с новым
экипажем, уже давно в строю Азовской флотилии.
Теперь в Новороссийском заводе меня ждал новый более современный
достраиваемый корабль.
Люди, которые в нашей реальности как скажут в последующем
«згинули» (исчезли), решительно протянули мне руку помощи и
заботы.
Моя авантюра вдруг возложила на меня обязательства перед будущей
проигравшей стороной второй мировой войны.
Как минимум, ресурсы сорока пятитысячного анклава оказались
использованы в моем лечении. Троица людей, теперь по настоящему,
стали моей родней не на словах, а на деле. Нет не трое, теперь
всегда рядом со мной находятся группа людей проявляющая заботу обо
мне.