Все, что было внутри Адоры, оказалось скрыто ровно так же, как у
Мориона.
«Что?..» — Люциан впал в растерянность, не веря своим глазам.
Кто бы мог подумать, что эта одетая в вульгарное платье яркая
особа, на которую пытались поспорить его товарищи, могла быть
бессмертной? «Теперь её равнодушное отношение не кажется странным.
— Он посмотрел в свою миску. — Боги, как же мы оплошали, она ведь
могла слышать все наши речи…»
— Прошу прощения, но мне очень интересно… — вдруг произнесла
Лилиана, наконец отстранившись от Адоры. — Вчера вы сказали, что
клан Ночи исчез, но в моем окружении даже учителя не знают, что
произошло. — Она обратилась к Мориону, из-за чего Люциана окатила
новая волна удивления, хотя он быстро догадался, что к чему. —
Может быть, вы способны предположить? — Лилиана говорила учтиво и
проявляла искреннее любопытство без намека на другие эмоции.
— Его уничтожили, — отозвался Морион так же сухо, как вчера –
вести беседу он все еще не был намерен.
— Кто? — Лилиана проигнорировала его тон, не изменив своей
вежливости.
— Смертным не положено это знать. — Морион с равнодушным видом
положил в рот кусок кисло-сладкой свинины. И хотя было очевидно,
что такой манерой общения он пытался пресечь дальнейшие расспросы,
Люциан все равно не выдержал и осторожно шепнул ему на ухо:
— Будь поласковее. Лилиана – хорошая девушка, юная и незнакомая
с жестокостями этого мира. Не становись тем, кто ранит её.
На губах Мориона медленно расцвела ухмылка. Он глянул на Люциана
и сообщил возле его уха:
— Не в моей природе быть ласковым, Ваше Владычество, —
голос его рокотал в груди и вибрировал в чужом сердце. — Эта
девушка сама тянет руки к шипам.
— Так спрячь шипы на время, уверен, это несложно.
— Я могу спрятать их только для одного человека и это не дева
Фалькор, — небрежно отозвался демон.
Люциан нахмурился.
— Не переживай так, — добавил Морион со смешком. — Ты ведь уже
заметил, что она куда смелее и наглее, чем кажется, и даже решилась
подразнить. Её сердце не разобьётся по воле одного демона, — с
этими словами он вернулся к беседе с Лилианой, которая вновь
выслушала шепотки Адоры, усмехнулась и задала новый вопрос:
— Вам, правда, около двух сотен лет? Каково это – прожить более
трёх человеческих жизней?
— Несложно. Смотря, как жить.
— А ваше тело, разве оно не разрушается? Нельзя счесть вас
старцем?