- Ага, ясно, - кивнул Иван, делая вид, что все понял.
Взгляд у него при этом был глупый-преглупый.
Яромир тоже негромко торговался. Несколько сребреников
переменили хозяина, а оборотень сунул за пазуху расшитый золотом
узорчатый платок. Заметивший это Иван наморщил лоб – кому это
Яромир такое берет? Не себе, это точно.
Попутно волколак о чем-то или о ком-то расспрашивал. До Ивана
доносились отдельные звуки – вроде чье-то имя. Отвечали Яромиру не
то чтобы неохотно, но как-то испуганно, словно расспрашивал он о
том, о чем в приличном обществе не говорят. Пару раз торговые гости
даже сплевывали на землю – да с таким отвращением, злобой!..
Время перевалило за полдник, самый пик торжища остался позади.
Кое-кто уж потихоньку сворачивался, перекладывал товары в носильный
короб или возок. Народ разбредался по домам.
- Эй, эй, а ну, не стой на дороге-то! – донесся чей-то
недовольный голос. – Отойди, борода, не видишь – сам я иду!
Иван обернулся и завидел здоровенного детину, шагающего так,
словно сему торгу он нераздельный хозяин. Широкоплечий, щекастый,
кудрявый, а уж рожа до того наглая, да сытая!.. Не иначе, боярин
какой... хотя скорее боярский сын – для боярина слишком уж
безбород. Так, щетина длинная.
Или, может, тоже княжич?
Хотя одет не по-княжески. Да и легко слишком, не по погоде.
Только сапожки расписные, да белая рубаха с петухами. А на поясе –
увесистый кистенек.
Шел детина во всю ширь улицы, только и ища, кого бы толкнуть
плечом. Народ с его пути спешно расступался, в глаза старались не
глядеть. Красные девки на глазах становились еще краснее и
отворачивались, прикрывая руками филейные места.
На Ивана детина даже не глянул. А вот возле Яромира
приостановился, гэкнул и дурашливо поклонился:
- Гой еси тебе, добрый молодец! Как звать-велицать?
- Здрав будь, боярин. Яромиром прозываюсь, - спокойно ответил
оборотень.
- Славное имецко, прямо княжье, - цокнул языком детина. – А есть
ли у тебя, Яромир, кисет со скифским зельем? Не угостишь ли?
- Не балуюсь этим, боярин, и тебе не советую. Бесовская
привычка.
- Так, может, ты мошной богат? Не поделишься ли с хорошим
целовеком?
- С хорошим – отчего ж и не поделиться? Только где же он? Что-то
не зрю таких, - начал озираться Яромир.
- Цего-о?.. – повысил голос детина. – Ты пошто дерзкий такой?
Страх потерял?!