Торговый гость с сомнением покосился на Ивана, гадая, ведает ли
этот парнище, с кем на одной лавке сидит. Иван, в свою очередь,
таращился на хозяина хором. Вот он, значит, каков,
Садко-гусляр!
Хотя гусляром-то он был давно, еще до рождения Ивана... задолго
до. А теперь он не абы кто, а сам Садко Сытинич, строитель церкви
Бориса и Глеба, богатейший новгородский гость, держащий в кулаке
все пять концов. Вся торговля через него, сундуки от злата-серебра
ломятся, с каждой крупной сделки ему толика идет за
посредничество.
Вон, прямо сейчас на столе стопка берест лежит исцарапанных,
рядом дощечка восковая с колонками цифири, писало и мешочек
вишневых да сливовых косточек. Видно, вычислял что до их прихода,
деньги поди считал.
- Я к тебе, Садко Сытинич, не просто так, а по делу важному, -
понизил голос Яромир. – Про заваруху, что Кащей устроил, ты уж
слышал, верно. Вот этот молодец со мной – сам Иван Берендеич,
тиборский княжич...
- Погоди-ка, Яромирушка, - перебил Садко. – Негоже такие речи на
сухой рот вести. Волхва, люба моя, принеси-ка нам сластей
заморских, да вина розового!
Покачивая крутыми бедрами, в терем вошла супружница Садко с
подносом. В Ивана и Яромира она стрельнула озорно глазами, а мужа
поцеловала в щеку – да там и в уста. Иван невольно расплылся в
глупой улыбке.
И то сказать – выглядела прекрасная Волхва любому на зависть.
Совсем молодица, лебедушка прекрасная – а ведь у ей уж сыновья
усаты! Недаром слухи ходят, будто Садко-гусляр замуж деву моря
взял.
Волхва расставила яства на столе, еще раз улыбнулась гостям и
вышла. Садко налил себе вина, а Ивану с Яромиром только кивнул –
мол, угощайтесь сами, к чему душа тянется. Иван охотно сгреб полные
ладоши сластей и вгрызся в них, пока Яромир тихонько излагал суть
дела.
У Бовы-королевича он просил людей, витязей. У Буслаева – его
самого, Ваську-богатыря. А у Садко – звонкой монеты. Известно,
богаче его даже среди князей не враз сыщешь. А когда в воздухе
большой войной пахнет – куда без денег-то? Войско снаряжать надо,
кормить-поить.
Садко слушал Яромира и мрачнел. Туча черная – не человек. Оно и
понятно – кому охота по доброй воле с нажитым богатством
расставаться? А только если Кащей Тиборск сломает, то и во Владимир
придет – а там, глядишь, и Новгорода очередь настанет.