Я договорился с президентом Тобольским о национализации
Оружейной компании Лавровых, чем выбил из рук моих противников,
начавших сразу после моего назначения обвинять меня в лоббизме,
один из главных козырей. Национализация, правда, проводилась по
довольно хитрой схеме. Министерство обороны выкупило у моей мамы
сто процентов акций нашей компании за полтора миллиарда рублей, то
есть по цене, заниженной, по моим скромным подсчетам, как минимум,
раз в десять. Даже самые оголтелые журналисты из желтой прессы
только досадливо морщились, узнавая эту новость, ибо придраться к
такой сделке не имелось ни малейшей возможности. Один только
трофейный линкор Титан явно стоил не меньше десяти миллиардов, а
скорее, раз в несколько дороже. Но была у этой сделки и оборотная
сторона. Во-первых, я оставался председателем совета директоров
компании, уже не как частное лицо, а как чиновник минобороны, а
во-вторых, за мной сохранялось право обратного выкупа акций после
окончания войны с кваргами за те же полтора миллиарда. Конечно, я
терял всю прибыль на много лет вперед, ведь все дивиденды теперь
причитались министерству обороны, но зато все активы компании,
которыми она неизбежно обрастет в процессе дальнейшей работы, после
войны перейдут ко мне бесплатно, ведь цену обратного выкупа
увеличить будет невозможно.
Захваченный у кваргов линкор мы продали флоту почти сразу после
завершения сделки по национализации. В результате у компании
появились серьезные средства для дальнейших разработок, и нам даже
не пришлось обращаться за финансированием к министерству обороны,
хотя теперь, как казенная компания, мы имели такую возможность.
Как председатель совета директоров, я настоял на принятии
стратегического плана, направленного на продолжение работ по
системам маскировки наземной и космической техники, а также на
совершенствование систем связи. Первым результатом этой
деятельности и стал корабль, на котором мы с Юн Гао отправились в
разведывательный рейд. От стандартного среднего разведчика у него
остались только корпус, двигатели и частично системы
жизнеобеспечения. Все освободившееся место заняли наши новые
станции РЭБ и усовершенствованные сканеры. В результате экипаж
корабля сократился до пяти человек, против изначальных
двенадцати.
Испытания нового разведчика мы проводили на орбите Каллисто, над
полигоном минобороны. Я, естественно, знал, чего ожидать, а вот два
моих помощника, генерал-лейтенант Ляпин и вице-адмирал Фернандес,
которых я не стал менять после ухода генерала Баррингтона с поста
главы комиссии, были повергнуты увиденным в состояние легкого
шока.