В тот проклятый день он направил
ребят на простое сопровождение груза. Была засада. Были два
изрешеченных пулями тела в десантном камуфляже, в пыли, смешавшейся
с кровью. И еще троих солдатиков из его роты бандиты, с которыми
московские политиканы целовались взасос на телеэкранах, увели с
собой. Угнали, как скот.
Валеев достаточно долго торчал в
приграничье с самопровозглашенной исламской республикой. Обзавелся
источниками информации. А информация в этих местах порой стоит
крови.
- Обмен будет? – спросил он своего
информатора.
- Не будет, - покачал тот головой. –
Десантники. Их казнят безоговорочно.
- Боятся, суки.
- Даже мертвых…Одного уже казнили.
Двоих убьют. Или продадут в рабство. Забудь о них.
- Забыть? Это мои люди. Мне их
доверили матери… Забыть?!
- Что ты можешь сделать? Они на той
стороне. Тебя туда не пустят.
- Не пустят, - кивнул Валеев.
Он собрал лучших своих бойцов
вечером.
- На той стороне двое наших пацанов.
Там – закрытая зона. У нас мир. И мы получим видеозаписи, на
которых пацанам отрезают головы.
- Какое перемирие? – подал голос
прапорщик. – С вороньем мириться?
Пошли на ту сторону впятером.
Оптимальное число для разведывательно-диверсионной группы.
Информация, где хранят заложников, была. И прошло все успешно.
Сняли часовых. Пришили заодно хозяина дома. Достали из подвала
избитых пацанов. Только в последний момент нашумели, им за ними
устремилась вся свора. Рядом как раз располагался полк шариатской
безопасности. И еще банды помельче.
До дома было недалеко. Но границу
перекрыли бандюки намертво. И Валеев двинул в глубь Чечни.
Тридцатикилометровый крюк.
Почти ушли. Осталось совсем недолго,
и чечены останутся с носом… Не успели. В ущелье их почти
настигли.
- Елисеев – старший. Уходите, - кинул
Валеев, выбирая место для огневой точки, где ему предстояло принять
последний свой бой.
- Командир, я останусь! Ты должен
вывести людей! – схватил его за руку прапорщик.
- Это мой бой, Елисеев. Принимай
командование!.. Будет спрос – вали все на меня! Я отдал приказ!
Спрос будет. Валеев знал, что их
сдадут, как сдавали последние годы всех. Будет следствие.
- Понял, Елисеев? Валите все на
меня!
Они ушли. А он пристроился поудобнее,
положив рядом трубу огнемета «Шмель» и глядя вниз на струящуюся
речку. Он знал, что преследователи пойдут там.