Её избил мой отчим. Мне от него тоже не слабо прилетало, когда он перебирал с выпивкой. В итоге мать решила разойтись с ним. Чтоб не калечить жизнь ни мне, ни себе.
Как результат, он её избил. Избил до смерти. Не расчищал силы в пьяном угаре. Лишил меня единственного родного человека. Лишил меня матери. Лишил жизни женщину, которая меня любила ни за что-то, а просто потому, что я её ребёнок.
Отчим тогда отделался испугом. Откупился, мразь. А я сделать ничего не мог. Да что взять с десятилетнего пацана? Только рыдал сутки напролёт, отказываясь верить, что мамы больше нет.
Так я и оказался в детском доме. Родных не было. Отца я никогда не знал. Один остался.
Там я, кстати, и познакомился с Андреем. Не сразу, но сдружились. И несмотря на то, что были совершенно разными и в будущем дороги практически разошлись, связь поддерживали.
Наверное, потому меня сегодня и триггернуло так. С головой окунулся в прошлое. Вспомнил, как бывает, когда сильный избивает слабого. Какие могут быть последствия. Необратимые.
Стряхнув оцепенение, достал из кармана связку ключей. Не сразу нашёл нужный. Но когда ключ провернулся, толкнул дверь и встал как вкопанный.
На полу, прямо в коридоре, свернувшись калачиком, лежала Надя. На ней места живого не было. Голос свой не узнал, когда имя её назвал.
Дальше всё как в бреду. В голове навязчивая и пульсирующая мысль: скорее добраться до больницы.
Меня, блядь, самого трясло не меньше чем её. От каждого её всхлипа и стона, сердце кровью обливалось. Маленькая такая, беззащитная. Как тростиночка.
Пока мчался в больницу, ещё твёрже укоренился в убеждении, что Андрею пиздец.
Плевать на многолетнюю дружбу. Плевать на то, что когда-то были друг за друга горой.
Когда-то по вине такого же ублюдка, умерла моя мать. И я — не я, если позволю такому повториться.
Тогда я ничего не смог сделать. А сейчас… Сейчас я уже не тот беспомощный пацан, которым был восемнадцать лет назад.
В клинику ворвался как безумец, с Надей на руках. Она уже без сознания была, а я в явной панике. Страх пробирал до костей.
Уже не вспомню, что орал, пока бежал с ней по больничному коридору. Мозг отключился напрочь. Мной руководил дикий и животный страх.
Передав её врачам, мерил коридор шагами. Пятьдесят один шаг в одну сторону и столько же в другую. Кажется, каждую плитку на полу изучил досконально.