«Это кровь?» - спросил он себя,
почувствовав характерный металлический запах.
Разумеется, кровь! - ответил
ему внутренний голос, и Борис Евгеньевич ни на мгновение не
усомнился, что ответившему виднее. «Внутренний голос» явно знал
больше, чем говорил, но объяснять ничего не желал. Поэтому глядеть
в оба и думать приходилось самому.
Оставаясь, на удивление спокойным,
Евсеев осмотрелся и по возможности осмотрел себя. Сам он оказался
женщиной, притом женщиной молодой и по некоторым признакам
красивой. Наверное, будь Борис Евгеньевич лет хотя бы на двадцать
моложе, он бы наверняка впал в истерику. Но Евсееву было так много
лет, что он даже сексом занимался теперь скорее по привычке, а не
потому что хочется. Выветрилось все, поэтому, наверное, и не
обидно, хотя и любопытно, разумеется. Каково это быть женщиной? Но
о том, чтобы заниматься сексом с мужчинами и речи быть не могло. Он
такую возможность даже теоретически не рассматривал. Да и вообще,
на данный момент это был совершенно неактуальный вопрос. Какие, к
черту, мужчины, какие, нахрен, женщины? По факту он, между прочим,
голый, а вокруг…
Декорации, если конечно это были
декорации, - в чем Евсеев теперь серьезно сомневался, - наводили на
мысли о том, что, прежде чем очнуться, он стал жертвой некоего
ритуала. Дело в том, что плита, на которой совсем недавно лежал
Борис Евгеньевич, скорее всего являлась алтарем или жертвенником
некоего явно дохристианского божества. Вся она была расчерчена
какими-то сложными фигурами, неизвестными Евсееву символами,
скандинавскими рунами, и стилизованными буквами латинского и
греческого алфавита. При этом бороздки, вырезанные в граните, были,
словно бы, залиты красной, черной и зеленой тушью, составляя, -
если верить интуиции, - единый рисунок, имеющий к тому же
неизвестную, но наверняка весьма серьезную цель.
Алтарный камень, - подсказал
все тот же внутренний голос. – А незнакомые тебе
глифы[1] – это
магические зодиакальные и алхимические символы, используемые в
зельеварении и арифмантике.
«Зельеварение? – удивился Евсеев. –
Серьезно? В стиле Гарри Поттера?»
Поттеры – древний магический
род, - сообщил ему внутренний голос, по-видимому,
расшифровавший мысль Евсеева, как вопрос.
Получалось, что, если у него не
поехала крыша, то внезапно прорезавшийся «внутренний голос»
работал, как справочник или википедия. Коротко, сухо и только по
существу вопроса. Гипотезу, впрочем, следовало проверить. И,
опустившись на корточки, Евсеев коснулся пальцем горки красного
праха.