Спецом возвращаюсь как можно позже: в надежде, что все в отрубе. Нихрена. Мать с бухает на старой разваливающейся кухне с "другом" семьи. Настолько разваливающейся, что дверцы полочных шкафов давно висят перекособоченные, а обои отходят пластами.
В узком коридоре их нет вовсе ― только голый бетон. Попытка сделать ремонт, которая не увенчалась успехом. Лет пять уж как прошло, а вдохновения на повторный подвиг ни у кого и не появилось. Наркопритон, натурально.
Игнорирую невнятный оклик матери и сразу иду к себе, где давно врезан замок. Чтоб никто не шарился в поисках заначки на опохмел. Гарант хлипкий, пару раз дверь всё равно выламывали по синьке. Так что всё ценное ношу с собой: наличку, телефон и цепочку с крестом ― подарок от тётки на шестнадцать лет. Да и здесь не сказать, чтоб живу. Ночую. Периодически.
Квартира с дебильнейшей планировкой: для того, чтобы попасть в одну комнату нужно пройти насквозь спальню родителей, где сейчас храпит успевший ужраться в хлам батя. Перегарище стоит адовое. Ещё и густая табачная вонь в спёртом закрытом помещении бонусом добавляется.
Открываю окно нараспашку, чтоб хоть немного проветрить, и, вытащив тлеющий бычок из зажатых пальцев, тушу его в пепельнице. Засыпать с зажженной сигаретой ― явление у предков едва ли не ежедневное. Как мы всё ещё не погорели к чёртовой матери я хз. Тупо везёт, не иначе.
Состояние задолбанное, охота вырубиться без задних ног, но сон не идёт. Битый час залипаю в новостную ленту от скуки, а когда, наконец, начинаю уходить в дрёму ― из приятной расслабленности меня вырывает ритмичный стук подлокотника и скрип разваливающегося дивана аккурат через стену, за которой осталась кухня. Надрывающиеся женские стоны не заставляют себя ждать.
Опять.
Достало.
Минута, две, три. Больше не выдерживаю. Одеваюсь обратно и вылетаю из квартиры. Подобные звуковые представления давно стоят поперёк глотки. А если батя сподобится проснуться, то всё закончится ещё и матерным скандалом, помноженным на мордобой. Каждый раз надеюсь, что кто-нибудь кого-нибудь в итоге прирежет и эти пьянки закончатся, да всё никак.
Выхожу на улицу, освещённую фонарями. Первый час ночи, а оживление хоть куда. Во дворе, под самодельным навесом, местные мужики эмоционально играют в домино. Чуть дальше на лавочке компания помоложе сидит с бутылками, пока мелочь без присмотра носится где придётся, рискуя переломать конечности. Да. Помним такое, проходили.