Но я продолжал настаивать на своем, сознательно играя при этом роль «плохого парня», и таким образом вынудил бывших супругов заключить против меня временный союз под названием «Хорошие родители». Еще несколько наших встреч прошли в духе взаимной неприязни, но в результате они все же согласились вести финансовые баталии в суде, не втягивая в них детей. Я сказал им, что это самое меньшее, что они могут сделать для своих отпрысков, и мы скрепя сердце продержались еще две встречи. Я их все-таки додавил: соглашение об опеке, которое они составили, получилось вполне приемлемым. В своем докладе суду я отметил старания обоих родителей. Оглашая приговор по этому делу, судья Йейтс процитировал меня, а затем, изменив фамилии участников, разослал его материалы в качестве образца другим подведомственным ему судьям.
Удивленный тем, как быстро наступила развязка, я не сразу понял, что не все чеки на сумму в пять тысяч долларов были мной отработаны. Я отправил каждому из родителей по чеку и получил надушенную цветочными духами карточку и флакон одеколона «Армани» от жены и книгу по бейсболу в мягком переплете от мужа. Принимать от клиентов подарки натурой тоже неэтично, и потому я вручил одеколон парню, который ухаживает за моими карпами кои, а книгу сдал в местную библиотеку.
Следующий случай от Йейтса прибыл месяца через полтора. Такая частота обращений меня вполне устраивала – мне не приходилось жертвовать собственной практикой.
Дело Номер Два оказалось совсем не таким, как Первое: здесь пара приличных адвокатов обслуживала пару совершенно отвратительных клиентов. Соглашение было составлено, но никаких надежд на то, что ему суждена долгая жизнь, у меня не было. Тем не менее я вышел из этого дела с ощущением, что сделал все от меня зависящее и хоть ненадолго, но все же облегчил жизнь двоих и без того уже издерганных детей.
В тот раз чек, наоборот, не дотянул до размеров моих расходов. Но я не стал требовать доплаты.
Ровно через восемь дней на мой стол легло Дело Номер Три. Следующие дела, с Четвертого по Седьмое, тоже не заставили себя долго ждать, так что к концу года я написал уже тринадцать судебных отчетов и вполне отчетливо представлял себе устройство и функционирование системы. В натуральную, так сказать, величину.
* * *
В округе Лос-Анджелес система работает так: в случае, когда тяжущиеся стороны не могут прийти к соглашению самостоятельно, суд назначает посредников из числа своих служащих. Это могут быть социальные работники или профессиональные психологи и психиатры, назубок знающие свое дело. Иные из них действительно суперпрофессионалы. Однако объем возлагаемой на них работы очень велик, а арбитраж должен проходить в сжатые сроки. Правда, если соглашение не будет достигнуто и с помощью посредников, то никого за это не накажут: материалы дела с пометкой «решение не принято» будут отправлены на рассмотрение и добавочную консультацию комиссии психологов или психиатров, или же независимого эксперта, которого выберут обе тяжущихся стороны.